Сапоги и башмаки шили одинаково: подошвы делали толщиной в 2,5 см, носки обрубленные, голенища и переда бывали из атласа и подбивались шелком, под подошву клали шерсть или бамбук. Сапоги носили черного цвета, башмаки — разных цветов. Сапоги были только у богатых, башмаки — у всех без исключения. С башмаками носили чулки, сшитые из какой-либо легкой материи.
Знатнейшие мандарины и чиновники действовали тиранически, проявляя полный произвол в отношении зависящих от них людей. Нередко бывало, что начальник, увидев у своего подчиненного какую-либо вещь, понравившуюся ему, брал ее без всякого стеснения. Один из купцов Кантона Пакина уверял Лисянского, что не носил с собою часов, опасаясь, как бы наместник или начальник таможни Гопу их не отняли, как это однажды уже с ним случилось: наместнику понравились его часы, и он положил их себе в карман. Китайская вежливость требовала, чтоб Пакина, став на колени, благодарил наместника за такое милостивое к нему снисхождение, хотя внутренне и проклинал его.
Китайское правительство чрезвычайно жестоко обращалось с виновными и с подозреваемыми в каком-либо преступлении. Здесь считалось в порядке вещей поломать за какой-либо пустяк руки, ноги или пальцы. Трудно передать, как жестоки были пытки и мучительны наказания.
Нищета в Китае достигала такой степени, что многие семьи принуждены были бежать и заниматься грабежом на море. Флоты морских разбойников разъезжали у самых берегов и нападали на небольшие суда и приморские города. Перед самым приходом «Надежды» в Макао триста китайских пиратских судов подошли к местечку близ Кантона и совершенно разграбили его.
Привезенный «Надеждой» и «Невой» груз пушных товаров был продан за 200 тыс. руб. золотом. Лучшие шкурки бобров и черно-бурых лисиц оставили, чтобы выгоднее продать их в Петербурге и в Москве. На 150 тыс. руб. купили в Кантоне чая, шелка, фарфора и других китайских товаров.
Когда все было кончено и нагруженные суда приготовились к отходу, последовала неожиданная задержка со стороны китайского правительства, наложившего арест на русские корабли[36]. После бесконечной переписки, личных переговоров, угроз и просьб удалось получить свободу, и 9 февраля «Надежда» и «Нева» снялись с якоря. Совершив благополучное плавание Южнокитайским морем, суда экспедиции вошли в воды Зондского архипелага и 25 февраля в третий раз пересекли экватор.
В водах Зондского архипелага моряки почувствовали насквозь проникающую сырость. Иллюминаторы закрыли, но сырость проникала повсюду. Белье, платье, бумаги и книги — все было пропитано ею. Приходилось надевать на себя все мокрое. Еще на рассвете 26 февраля пошел мелкий дождь, который с девяти часов утра превратился в тропический ливень и продолжался до полудня.