- Дорогая, ты слишком бледная. Возможно тебе стоит отойти в комнату отдыха?
Слова мамы были первыми за вечер, что принесли мне наконец – то облегчение. С благодарностью кивнув, получив своего рода разрешение, я торопливо направилась к выходу из залы. Все так же ощущая этот цепкий взгляд, следящий за моими передвижениями. Выйдя из открытых дверей, в нерешительности замерла, неожиданно поняв, что вместо комнаты отдыха, могу просто уехать, попросив дворецкого передать моим родным записку. По счастью сегодня я была на машине, так что никаких препятствий к столь желанному бегству у меня не было.
Решившись, я рванула в сторону столика, на котором белели листки и виднелась ручка. Пара строчек и вот уже вручив записку, с лихорадочным нетерпением рванула к дверям, которые открывал один из слуг. Но прежде чем выйти, ощутила на своем локте хватку, сродни железной.
- Куда направилась, дрянь? Решила сбежать? Или очередное свидание ждет?
Не смея поднять глаза, но мгновенно узнав голос, я нервно кусала губы, не зная, что ему ответить, только молча пытаясь вырвать руку.
- Молчишь? Правильно делаешь. Потому что одно твое слово, приведет к тому, что я тебя убью прямо здесь. Мерзавка, которая так не вовремя, решила о себе напомнить. Пошли, отвезу тебя.
Он вытащил меня из дома и тянул за собой. Я шла за ним, как овечка на заклание. Молча, ни смея сказать ни слова и только по – глупому, совершенно неожиданно для себя, ощущая дикое счастье от его прикосновений ко мне. Безбожно и безнадежно, во мне просыпались чувства, которые я так отчаянно жаждала похоронить. Бессмысленно, совершенно напрасно. Одно его прикосновение, и я казалось уже сейчас отдалась бы ему, подчинилась каждому его слову, что и делала.
ЛУКАС
Внутри кипела такая ярость, что готов был убить ее. От одного только вида воробья, меня изнутри разламывало на части от желания сомкнуть пальцы на ее шеи и душить, одновременно кусая ее губы. Ощутить вновь этот вкус, который до сих пор отчетливо мне помнился, настолько, что казалось даже сейчас, мог почувствовать его. Видел, как она нервничает, бросая на меня взгляды и переминаясь с ноги на ноги, сжимая пальцы и то и дело поглядывая в сторону двери. Где бы она не находилась, ее взгляд был прикован к выходу, в котором она видела свое спасение. Очень зря, попытка исчезнуть приведет только к одному – никакой сдержанности с моей стороны.
Но даже внутренне я не мог отрицать, что хотел эту сучку. Хотел, как никого другого и чем больше смотрел, обращая внимание на каждый изгиб тела, на выражение лица, на то как поправляет волосы, тем сильнее во мне горело желание тр*хать ее. Жестко, до боли, оставляя синяки, сжимая нежное тело, ломая его и подчиняя себе. До тех пор, пока она не будет сходить с ума от одного моего прикосновения к ней. Это бы сродни наваждению: ярость и страсть смешивались в моей крови, превращая в животное, с трудом сдерживающее себя на последних гранях разума и цивилизованности. Зверя, которой сорвался с цепи, увидев, как она направляется к выходу. Больше не терпя, понимая, что птичка упорхнет, медленно двинулся за ней, еле – еле кивая знакомым. Вывод был верным, когда я появился в холле, она уже направлялась к дверям. В моем воспаленном воображение, неожиданно появилась иная картина: от меня ли она бежала или к кому- то другому? К любовнику, которому достанется это тело, которого так я жаждал. Схватив ее за руку дернул на себя, шипя как змея, еле сдерживая мгновенно поднявшуюся ярость: