– Давным-давно.
И верно, если как следует присмотреться, татуировка с ее именем вовсе не выглядит новой. В отличие от остальных.
Возможно, у него и сейчас кто-то есть. А она собирается ужинать с ним наедине под усыпанным звездами небом вдали от людей. После поездки на мотоцикле, изрядно пощекотавшей нервы.
– Возлюбленная из детства?
Маршалл ощутимо расслабился:
– Что-то вроде того.
Эва вдруг всем сердцем возненавидела эту Кристину:
– Мне очень жаль.
Он лишь плечами пожал:
– Ничего уже не поделаешь.
Она посмотрела на напряженные морщинки в уголках его губ. Губ, от которых невозможно отвести глаз с тех пор, как он, сбрив бороду, явил их на свет божий. Сегодняшний вечер не исключение.
– Значит, теперь у тебя никого нет?
– Хочешь узнать, одинок ли я?
– Просто пытаюсь поддержать разговор. Я и так обо всем догадалась, узнав о твоем паломничестве по стране.
– Это моя работа. Далеко не все путешественники заняты духовными изысканиями.
Его слова обожгли, как случайно попавшая в глаза морская соль. Из-за скрытого в них осуждения. И правдивости. А еще потому, что это высказал именно он.
Но что это? Похоже, Маршалл немедленно раскаялся.
– Как я понимаю, тебе неприятно о ней говорить?
Он качнул головой.
– Возможно, тебе стоит изменить это. – Кивком она указала на его руку.
Сковывающее лицо напряжение рассеялось, он улыбнулся:
– Нужно было выбрать девушку с именем покороче. Анну, например, или Люси.
Точно. Из Кристины татуировка получилась слишком длинная.
– Зато весьма выразительна. А кинжал почему?
Маршалл рассмеялся:
– Нам было по семнадцать лет, мы были влюблены, я считал себя крепким орешком. Что тут еще добавить?
Эва полила салат заправкой и быстро перемешала:
– Подозреваю, она сделала себе такую же татуировку?
– Ее была со словом amore[4]. Универсально.
– Вот тебе и преданность навеки. Призадумался бы! – Она разложила стейки по тарелкам.
– Как оказалось, она поступила так не без причины.
– Кристина столь ужасна?
Маршалл рассмеялся гортанным низким смехом, который так нравился Эве.
– Нет. Иначе я бы в нее не влюбился.
– Очень мило с твоей стороны.
– Я вообще щедрый парень.
– Совсем ты меня запутал. И говорить о ней не хочешь, и зла на нее не держишь.
– В действительности дело не в Кристине, – уклончиво ответил он.
– А в чем? Ну, чего ты молчишь?
– Много ли тебе известно людей, сохранивших первую любовь?
Эва не нашлась с ответом. Слишком уж была погружена в заботы о семье, на любовь времени не оставалось.
– Что с ней потом случилось?
Маршалл смотрел загадочно и оценивающе. Взволнованно.
– Не важно.
– Какой же ты замысловатый человек, Маршалл Салливан.