Резкий замах. Свистящее, хлесткое:
– Сектумсемпра!
Нервные ушки с кисточками отрезало серебряным лучом. В уши Софии ударил дикий, испуганный визг страдающего существа.
– Давай, София. Избавь несчастную тварь от страданий.
– Не могу!
– Ты как Хагрид. Тот тоже рыдал над птичками, рыбками, собачками. Жалко зайку? Никто не мешает облегчить ему страдания. Давай, София: Авада Кедавра. Это же так просто! Нет? Ну, как хочешь.
Новый хлесткий взмах.
И снова:
– Сектумсемпра!
Белый кроличий мех покрылся глубокими разрезами, набухая, как губка, кровью.
– Сектумсемпра!
Новая рана.
– Давай же, во имя милосердия! Ты же добрая девочка, правда, София? Авада Кедавра, просто как все настоящее и истинное. Авада Кедавра – и ему не будет больно!
– Редукто!
Клетка разлетелась в клочья. Кролика тоже разорвало неумело пущенным проклятием. Кровавые ошметки шерсти, костей, мяса разлетелись в стороны, как в плохом ужастике. Брызги крови забрызгали стоящего рядом Скабиора, заставив его скривиться.
От громогласного гогота за столом содрогнулась вся комната.
– Не плохо, – отсмеявшись, констатировал Тёмный Лорд. – Только вот змее ничего не осталось. Боюсь, Скабиору придется принести ещё одного бедняжку.
Глава 9
История Тома Риддла
На кровати сидел белый кречет. Черные блестящие пуговицы глаз казались одновременно умными и пустыми. Крючковатый заостренный клюв, как и длинные когти на пушистых лапах, внушали опасение.
«Надеюсь, встреча с Томом прошла относительно благополучно? – писала Василиса. – Как бы он не повёл себя, просто верь: с тобой ничего не случится. Всё же, дорогая София, без нужды не дёргай волка за хвост. Тот, хоть и на привязи, может больно укусить.
Нравится кречет? Его зовут Фабиан. В Хогвартcе предпочитают почтовых сов, но нам, ночным тварям, полагаются ведь фамильяры посерьезней? Сделай одолжение – прими подарок. Когда потребуется, просто открой окно и позови его.
Я взяла на себя смелость прислать тебе ноутбук. Сотовый не шлю – всё равно пользоваться не разрешат. Да и не получится.
Ставлю в известность: с твоими родителями все в порядке. Так что привыкай, адаптируйся, ни о чем не беспокойся.
Любящая тебя
Василиса».
– Фабиан!
Кречет, забив крыльями по воздуху, перелет к девушке на плечо. Похожие на лезвие когти сжались довольно чувствительно, но непричиняя боли.
– Жаль, нечем тебя угостить.
София осторожно пригладила мягкие птичьи перья.
Кречет затрещал, беззлобно щелкнув клювом.
– Лети!
Распластав крылья, он взмыл в темнеющие небеса.
Красиво парил в вышине – блистательный, бесстрашный, гордый, неуязвимый.