«Девчонка», – прошипел змеиный голос.
София попятилась от неторопливо вползающей Нагайны.
– Что тебе нужно?
«Не бойся. Ты – не еда. Я принесла приглашение. Хозяин хочет тебя видеть».
***
Дверь в большую, неожиданно светлую комнату, приглашающе приотворена.
Больше всего помещение походило на кабинет или библиотеку. Здесь, так же, как и в гостиной, жарко горел камин.
«Хозяин! – зашелестела Нагайна. – Я выполнила приказ».
– Молодец. Иди сюда.
Змея скользила, изгибаясь всем телом, пока не обвилась вокруг ног мага, положив угловатую морду на свитое в тугие кольца тело. Прикрыв глаза перепончатыми веками, затихла.
– Ты тоже, – поманил костлявым пальцем Тёмный Лорд.
София подошла к креслу, не отрывая взгляда от волнующихся языков пламени – лишь бы не смотреть в лицо жуткому родственнику.
– Садись, – к ногам по скользкому паркету подкатился пуфик. – Поговорим.
София всё же заставила себя посмотреть на безносое лицо обтянутого кожей черепа.
– Скажи, ты считаешь меня убийцей, правда?
София пожала плечами.
–Правда.
Она сжала руки коленями, пытаясь унять дрожь.
– Вчера вы убили кролика.
– Действительно – я? А мне–то, неразумному, показалось, будто несчастный кролик пал от твоего искусного Редукто?
– Вы меня спровоцировали!
– Хотелось посмотреть, на что ты окажешься способна. Но вернёмся к моему вопросу. Ты считаешь меня безжалостным, беспринципным убийцей.А с чего, разреши полюбопытствовать, ты все это взяла? Дайка подумать? – согнутый указательный палец коснулся сухих губ. – Как же тут не вспомнить о детской сказочке, где есть добрый–добрый боженька с серебристой бородой по имени Альбус Дамблдор. Есть нечастная жертва, Мальчик–Который–Выжил. И есть Черный-Черный Человек без лица, души и сердца: Тот–Кого–Нельзя–Называть. А кстати, почему нельзя? Ах, да! Априори каждому умнику известно, стоит произнести: «Воланд!», как начинаются мучения, избиения без разбору всех и вся, причем в особо извращенной форме. Почему я так поступаю? Это и маггловский первоклассник знает: а потому что магглов не люблю. Всей душой и всем сердцем. Теми самыми, которых у меня нет. Все верно излагаю?
София кивнула, по-детски надув губы.
– В наивности жить уютно, правда? Твёрдо знаешь, где верх; где низ. Не сомневаешься в том, кто прав, кто виноват. И всё так определённо: добро есть добро, зло есть зло.
– Но в мире всё так и есть: зло это зло; а добро это добро. У вас, дядюшка, хватит цинизма отрицать, что вы продали душу дьяволу, предварительно расколов её на части? Станете утверждать, что это не так?
– Можно ли продать душу тому, кого нет?