— Господин Паганель!
— Что, мой друг? — ответил учёный.
— Поглядите в эту сторону… Вы ничего не видите?
— Ничего.
— Вы смотрите не туда, куда надо. Надо смотреть не на горизонт, а над ним, в облака.
— В облака? Ничего не вижу…
— Смотрите на кончик бушприта[19]. Видите перед ним в облаках чёрную точку?
— Нет.
— Вы просто не хотите видеть! Хотя мы находимся почти в сорока милях расстояния, пик Тенериф отчётливо виден над горизонтом!
Хотел Паганель видеть или нет, но через несколько часов ему пришлось сложить оружие перед очевидностью и либо объявить себя слепым, либо признать, что перед ним действительно был пик Тенериф.
— Значит, теперь вы его видите? — спросил Джон Мангльс.
— Да, да, отлично вижу, — ответил Паганель. — Это и называется пиком Тенериф?
— Да.
— Что-то, мне кажется, он не особенно высок.
— Однако он возвышается на одиннадцать тысяч футов над уровнем моря.
— Это меньше, чем Монблан[20].
— Возможно, но когда вы начнёте взбираться на него, вы с большим уважением отнесётесь к его высоте.
— Взбираться на Тенериф? За каким это чёртом, дорогой капитан? Ведь это уже сделали до меня Гумбольдт и Бонплан! Вот настоящий гений, этот Гумбольдт! Он взобрался на эту гору, дал исчерпывающее описание её, к которому не прибавишь ни одного слова, отметил пять зон: зону виноградников, зону лавровых деревьев, зону сосен, зону альпийских лугов и бесплодную зону. Он поднялся на самую верхушку пика, где нет даже места для того, чтобы сесть! Оттуда взор его охватывал площадь, равную четверти всей Испании. Затем он спустился в жерло вулкана, до самого дна его угасшего кратера. Что мне делать здесь после этого великого человека?
— Вы правы, — ответил Джон Мангльс. — После Гумбольдта вам действительно здесь нечего делать, и это очень досадно, так как вы будете очень скучать в ожидании судна в Тенерифском порту. Здесь трудно рассчитывать на какие-либо развлечения.
— О, развлечения-то я найду везде, — смеясь, ответил Паганель. — Взять хотя бы острова Зелёного мыса. Разве там нет удобных мест для стоянки?
— Сколько угодно. Нет ничего легче, как причалить к Вилла-Прайа.
— В этом есть одно большое преимущество, которым я не хотел бы пренебречь, — ответил Паганель. — Оно заключается в том, что острова Зелёного мыса находятся невдалеке от Сенегала, где я встречу своих соотечественников. Я отлично знаю, что этот архипелаг считается скучным, бесплодным, диким и нездоровым. Но для географа всё представляет интерес. Видеть — значит учиться. Есть много людей, не умеющих видеть. Из своих путешествий они выносят не больше новых впечатлений, чем какие-нибудь улитки. Поверьте, я не принадлежу к их числу.