— Господин Паганель! — воскликнула Мэри Грант сдавленным от волнения голосом. — Как нам отблагодарить вас за готовность подвергнуться стольким опасностям ради спасения нашего отца?
— Опасностям? — вскричал Паганель. — Кто здесь произнёс слово «опасность»?
— Только не я! — горячо воскликнул Роберт Грант.
— Опасности! — повторил Паганель. — Но откуда они возьмутся? Их нет! Речь идёт всего-навсего о путешествии в триста пятьдесят лье[23], — ведь мы пойдём по прямой линии, — о путешествии под широтой, на которой в северном полушарии расположены Испания, Сицилия, Греция, о путешествии в идеальных климатических условиях, о путешествии, которое, в конечном счёте, займёт едва месяц! Собственно говоря, это просто прогулка, а не путешествие!
— Господин Паганель, — спросила Элен, — вы думаете, что индейцы, к которым попали в плен потерпевшие крушение, сохранили им жизнь?
— Да, разумеется, я в этом совершенно убеждён! Ведь индейцы не людоеды. Один из моих соотечественников, некто Гинар, — я с ним познакомился в Географическом обществе, — в течение трёх лет был в плену у индейцев. Он страдал, с ним плохо обращались, но, как видите, он всё-таки остался в живых. Европейцы — полезные люди в этих местах. Индейцы знают их достоинства и берегут их, как породистых домашних животных!
— Всё ясно, — сказал Гленарван. — Нужно ехать, и как можно скорее! По какой дороге мы отправимся?
— Дорога будет лёгкой и приятной, — ответил Паганель. — Сначала несколько гор, потом отлогий спуск по восточному склону Кордильеров и, наконец, равнина, гладкая, покрытая цветами, — словом, настоящий сад!
— Посмотрим по карте, — сказал майор.
— Извольте, дорогой Мак-Набс. Мы начнём путешествие на чилийском побережье в том месте, где его пересекает тридцать седьмая параллель, то есть между мысом Румена и бухтой Карнейро. Затем, миновав столицу Араукани, мы перевалим через Кордильеры Антукским ущельём, причём самый вулкан останется значительно южней. Далее, мы спустимся по отлогим склонам горы и, перейдя Рио-Колорадо, достигнем пампасов, озера Салинаса, реки Гуамини и Сьерра-Тапалькен, то есть границы провинции Буэнос-Айрес. Мы пересечём её, взберёмся на Сьерра-Тандиль и оттуда спустимся прямо к мысу Медано на берегу Атлантического океана.
Намечая маршрут экспедиции, Паганель ни разу не бросил взгляда на карту, лежавшую перед ним. Он не нуждался в этом. В его изумительной памяти хранились все работы Фрезье, Молина, Гумбольдта, Мьера, д’Орбиньи, и он безошибочно и не колеблясь выбирал наилучшее направление. Окончив этот географический перечень, он добавил: