— Почему? — спросил майор.
— Потому, что гаучо — безобидные землепашцы.
— Вы уверены в этом, Паганель?
— Вполне. Они приняли нас за грабителей и потому ускакали.
— А я думаю, что они бежали потому, что не осмелились напасть на нас, — возразил Гленарван, взбешённый неудачей своей попытки вступить в переговоры с индейцами.
— И я так думаю, — сказал майор. — Если не ошибаюсь, гаучо не безобидные землепашцы, но самые отъявленные и опасные бандиты.
— Чепуха! — сказал Паганель.
И он так живо принялся доказывать свою правоту в этом этнологическом[42] споре, что ухитрился вывести из равновесия даже майора. Вопреки своему обыкновению всегда и во всём соглашаться с собеседником, Мак-Набс вдруг сказал:
— Мне кажется, что вы не правы, Паганель.
— Я не прав? — повторил учёный.
— Да. Сам Талькав считал этих индейцев разбойниками, а Талькав-то, наверное, знает, кто они такие.
— Что ж, значит, на этот раз и сам Талькав ошибся, — возразил Паганель с некоторым раздражением. — Гаучо — землепашцы, пастухи и ничто другое! Я об этом написал в своей книжке об обитателях пампасов, которая удостоилась самых лестных отзывов специалистов.
— Это только доказывает, что вы ошиблись, господин Паганель.
— Я ошибся, господин Мак-Набс?
— По рассеянности, надо полагать, — настаивал майор. — Но это не беда, вы внесёте поправку в следующее издание, господин Паганель.
Паганель, потрясённый тем, что майор сомневается в его географических познаниях и даже прямо оспаривает их, почувствовал, что в нём закипает раздражение.
— Знайте, сударь, — сказал он, — мои книги не нуждаются в подобного рода «поправках»!
— Нет, нуждаются, по крайней мере в этом случае, — возразил Мак-Набс с непонятным упрямством.
— Сударь, вы сегодня несносны! — сказал Паганель.
— А вы невежливы, — ответил майор.
Спор, как видно, разгорался не на шутку, несмотря на то, что вызвавший его повод был совершенно незначителен. Гленарван решил, что пришла пора ему вмешаться.
— Вы оба, — сказал он, — перешли границы дружеского спора, и это очень удивляет меня.
Патагонец, не знавший, из-за чего спорят майор с географом, тем не менее отлично понял, что друзья ссорятся. Он усмехнулся и спокойно оказал:
— Это северный ветер!
— Северный ветер? — воскликнул Паганель. — При чём тут северный ветер?
— Ага, теперь мне всё понятно! — оказал Гленарван. — Причина вашей обоюдной раздражительности — северный ветер! Я слышал, что в южном полушарии он угнетающе действует на нервную систему.
— Клянусь честью, Эдуард, вы правы! — воскликнул майор и от души расхохотался.
Но Паганель, закусивший удила, обратил свою ярость против Гленарвана, вмешательство которого в спор только подлило масла в огонь его раздражения.