Однако только он зажмурил глаза и уже, казалось, отогнал от себя навязчивые мысли, как вдруг услышал за стеной чьи-то шаги. Костя прислушался. Вот уже скрипнула калитка, и торопливые шаги стали слышны отчетливо. Костя невольно приподнялся на постели и насторожился. За окном послышался шепот:
— Костя, а Костя! Ты спишь?
Открыв дверь, Костя увидел Антошку. Он был без кепки, в майке, босиком.
— Ты чего, лунатик, не спишь? — заинтересовался Костя, пропуская Антося в сенцы.
— Не спрашивай лучше. У нас дома такой шурум-бурум… Отчим приехал из района. Напился — то поет, то ругается. А мать плачет… Я не выдержал и сбежал. Тяжело мне, Костя, — вздохнув, промолвил мальчик. — Вот ты счастливый. Отец у тебя и мать… Скажи, неужели все отчимы такие?
— Какие это — такие? — переспросил Костя.
— Непутевые… Болтают что попало, пьют, ругаются…
— Чего-чего, а вот этого я тебе не скажу.
— Знаешь, какой дядька Савось? — пожаловался Антон. — Как начнет на мамку кричать: «Почему этот щенок на меня волком смотрит?» А как мне на него смотреть, если он пьяный и дерется.
— А за драку можно и в сельсовет, — сказал Костя.
— Я сколько раз хотел, — признался Антон. — Только мать не велит. Он, говорит, одел тебя, обул, дом построил, кормит всех. А я… — Антон всхлипнул. — Хоть смейся, хоть всей улице расскажи, но я мать очень жалею.
— Я тоже, — ответил Костя, растроганный откровенностью друга. — И знаешь, я замечал, все ребята родителей очень любят, только стараются это не показывать.
— Верно, — согласился Антон. — А отчима я ненавижу. Ты думаешь, чего я тогда к малышам пристал, когда меня «занозой» дразнили? Потому что никакой я не Занозин, а Славутин. Только не стану же я это всякой мелюзге объяснять. А ты на меня тогда с кулаками полез…
— Откуда ж я знал? — смутился Костя. — Если б знал, так сам бы им за тебя добавил. Только постой-ка, они-то ведь тоже не знали?
— Не знали, — согласился Антошка. — Вот как тут быть? Говорят, что, когда драка, всегда один справедливый, а другой чет. А вот я замечал: бывает так, что и один прав и другой прав…
— Бывает, — уныло подтвердил Костя.
— Вот поступлю в ремесленное, — рассуждал Антошка, — там никто про Савося и знать не будет. И все станут называть меня Славутиным. Тогда и драться из-за этого не придется… А в ремесленном, говорят, кто старается, может даже в первый год подзаработать. Я тогда матери пошлю, чтобы она себе чего захочет купила, и не нужно ей будет Савосевых денег…
Мальчики присели на топчан.
— Я вот о другом думаю, аж голова разболелась, — помолчав, сказал Костя. — Как бы это нам дно озера исследовать?..