Он помолчал, как будто снова видел эту ужасную картину, потом продолжил:
- Но перед смертью рассказала, что у мадам Мэндилип в Праге был любовник, которому она передала тайну изготовления живых кукол. В ту же ночь Рикори со своими людьми отправился... уничтожать кукольницу. Она погибла - в огне. Я, вопреки своей воле, был свидетелем этой невероятной сцены... до сих пор не могу поверить, хотя видел своими глазами...
Он помолчал, потом твердой рукой поднял стакан.
- Похоже, этим любовником был де Керадель. Похоже также, что, помимо тайны кукол, он знает и тайну теней. Или ее знает мадемуазель? А что еще ему известно из темных знаний? Ну, вот, все начинается сначала. Но на этот раз будет потруднее...
Он задумчиво сказал:
- Я бы хотел, чтобы Рикори нам помог. Но он в Италии. И я не смогу связаться с ним вовремя. Однако тут есть его ближайший помощник, участвовавший во всем деле и в казни. Он здесь. Мак Канн! Я свяжусь с Мак Канном!
Он встал.
- Прошу прощения, доктор Карнак. Уильям, передаю все в ваши руки. Сам пойду в кабинет и в спальню. Я потрясен. Элен, моя дорогая, позаботьтесь о докторе Карнаке.
Он поклонился и вышел. Билл начал:
- Так вот относительно кукольницы...
Была уже почти полночь, когда он закончил рассказ и у меня не осталось вопросов. Когда я уже уходил, он спросил:
- Ты смутил де Кераделя, когда заговорил.... как же это?.. - об Алкар-Азе и Собирателе в Пирамиде, Алан. А что это значит?
Я ответил:
- Билл, сам не знаю. Слова сами по себе возникли на языке. Может, их подсказала мадемуазель... как я и сказал ее отцу.
Но в глубине души я знал, что это не так, что я знал, когда-то знал... и Алкар-Аз и Собирателя в Пирамиде... и настанет день, когда я вспомню.
Элен сказала:
- Билл, отвернись.
Она обхватила меня руками за шею и прижалась губами к моим губам. Прошептала:
- У меня сердце поет оттого, что ты здесь. И сердце мое разбивается оттого, что ты здесь. Боюсь, я так боюсь за тебя, Алан.
Она откинулась назад и слегка засмеялась.
- Вероятно, ты считаешь это опрометчивостью моего поколения и его морали... и, может, вульгарностью. Но на самом деле все не так внезапно, как кажется, дорогой. Вспомни... я тебя любила еще во времена ос и ужей.
Я ответил на ее поцелуй. Откровение, которое началось, когда я ее встретил, теперь завершилось.
По дороге в клуб я видел только лицо Элен, с ее медными волосами и золотыми янтарными глазами. Если иногда и вспоминал мадемуазель, то только как серебристо-золотой туман с двумя пурпурными пятнами на белой маске. Я был счастлив.