Господин Дамьен устроился в кресле напротив, почти полностью утонув в нем, и с любопытством посмотрел на меня.
– Слышал, ты на почту устроилась. Как тебя там, не обижают?
Я так поразилась, что не сразу нашлась что ответить. Он что следит за моей судьбой? Но зачем? Какое ему дело до чужой, в сущности, девчонки? Потом вспомнила, что господин Дамьен говорил о том, что я ему дочь напоминаю, и сердце защемило. Вдруг осознала, насколько он, в сущности, одинок.
– Нет, не обижают, – сказала после паузы. – Дейн и Гинни замечательные.
– Вот и ладненько, – кивнул полутролль. – На почте тебе как раз самое место. Должность непыльная, пьяных клиентов рядом нет. А сюда не стоит тебе лишний раз захаживать.
Обидеть могут такую пичугу.
– Я все-таки адептка военного факультета, – с удивившей меня саму гордостью заявила я.
Да и вспомнила о том, что сегодня сумела дать отпор обидчику. И это всего после нескольких дней учебы! Не такая уж я и слабая, как обо мне думают.
Господин Дамьен хмыкнул.
– Ну-ну… Так чего там у тебя за дело, говоришь?
Я замялась, не зная, как лучше подступиться к вопросу. Потом осторожно сказала:
– Вы говорили, что вам кухарка нужна. Еще не взяли подходящую женщину?
– Нет, – полутролль погрустнел. – Клиенты уже жаловаться начинают.
– Так вот, – обрадовалась я, – собственно, я по этому поводу пришла… Есть одна женщина. Она готовит так, что пальчики оближешь! И ей очень нужна работа.
Полутролль прищурился, потом его голос стал деловитым:
– Что за женщина? Возраст, опыт работы, характер. В кухарки мне не нужна очередная вертихвостка. Толку с них, как с козла молока.
– Это моя мать, – смутившись, откликнулась я. – Так получилось, что ей придется покинуть прежнее место работы. Но опыт у нее большой. Сколько себя помню, она служила в богатом доме. На нее никто никогда не жаловался. Характер очень покладистый. Обещаю, вы не пожалеете, если возьмете ее!
– Если твоя мать такая хорошая работница, что ж ей понадобилось другое место искать? – небрежно бросил полутролль и пытливо посмотрел на меня.
Я потупилась, чувствуя, как к щекам подступает предательская краска. Потом неожиданно для себя честно призналась:
– Это из-за меня все.
Господин Дамьен молчал, ожидая продолжения. А я, глядя, как мерно колышутся язычки пламени в камине, тихо заговорила:
– Так получилось, что один влиятельный мужчина вбил себе в голову, что я должна стать его любовницей. Уж не знаю, чем вызвала в нем такой интерес. Но я на его притязания не собиралась отвечать. Потому и сбежала из дома. Хотела устроиться где-то служанкой, но жизнь распорядилась иначе. Мне повезло поступить в Академию. Но тот мужчина… – я осеклась, смахнула заструившуюся по щеке слезинку и продолжила: – теперь он пытается достать меня через маму. Сделал так, что ей отказывают от места. И он может устроить, чтобы она не нашла другой работы, кроме как в его доме. Я не могу этого допустить.