— Я к тому времени уже уехала, но шофер клянется, что так все и было.
— Да ты посмотри на Чофи, на эту несчастную толстуху! Нашла тоже женщину-вамп!
— Вы бы видели. Натуральная вамп. Уперла руки в боки, подошла к дону Родольфо, отобрала у него пистолет и сказала: «Если уж тебе придется это узнать, то лучше скажу я. Рене сделал мне одолжение и отвез Зодиака к парикмахеру, там его постригли и искупали, хотя ты против этого и возражал, потому что считаешь это только для собак-педиков».
— Вот видишь, какие драмы случаются в жизни, — сказала я. — Не такие, конечно, как у тебя. Угораздило же тебя влюбиться в тореро! Ну, пойдем, помогу тебе написать письмо.
— Хотя бы просто черновик, — попросила Биби . — Потому что потом я хочу переписать его набело на купленной в Швейцарии бумаге, у меня остался только один лист и конверт.
— Какое тебе дело до бумаги?
— Я его хорошо знаю, когда ему что-то не по нраву, он возвращает мне письмо, в точно таком же конверте, что я отправляла, с сургучной печатью, будто не открывал.
— «Письма, Биби, письма — их столько каждый день. Если хочешь сказать мне что-то, я к твоим услугам» — так он говорит и делает вид, будто ничего не читал. Потому мне нужен этот единственный оставшийся в Мексике конверт. И когда он его откроет, ему уже не отвертеться.
— Так о чем напишем? — спросила я.
— Только об этом — в смысле, о той оргии, которую я видела.
— Расскажи мне, как все было. Как ты туда попала?
— Ракель мне помогла. Вернувшись из Испании, я первым делом вызвала ее и рассказала про Тирсильо и о том, что я хочу уйти от Оди. Тут и выяснилось, что Ракель массирует одну сеньору, которая содержит этот самый дом «для сравнений». Так вот, эта сеньора рассказала Ракель, что мой муж снял этот дом, чтобы устроить мальчишник брату губернатора Бенитеса. Полагаю, ты с ним знакома?
— Да, конечно. А его ты тоже там видела?
— Я видела там их всех. Нет слов, Бруска поистине великолепна! Она придумала выдать меня за больную шлюху. Поскольку всем известно, что мужчинам нравятся хорошенькие мордашки, она решила сказать, что я обгорела вся покрыта ожогами. Она забинтовала меня с головы до пят, так что я стала похожа на мумию, и усадила посреди комнаты. В этих бинтах я едва могла продохнуть.
— Да ну, ты всё выдумываешь.
— Клянусь! Так вот, они все заявились и стали праздновать свой мальчишник. Там, конечно, были и женщины, но на них никто не обращал внимания, они были чем-то вроде мебели. Даже на меня они обращали больше внимания, чем на остальных. «Ах, бедная шлюшка, как ты теперь будешь жить?» Я сидела молча и глядя в пол. А Одилон меня даже не узнал. Он едва смог набраться смелости, чтобы подойти ко мне.