Мисс Уоррик прочла множество книг, знала несколько языков и гордилась своим интеллектом, однако ее желание к Джеку было далеко не интеллектуальным. «Когда-то он господствовал в этом жестоком, буйном мире», – думала она, и в ней разгорался голод желания.
Чарли словно прочитала ее мысли.
– Лучше Алмаза никого не было, – печально покачала она головой. – И чертовски жаль, что ты ушел.
– Не мог же я оставаться на ринге вечно, – сказал Джек. – Как телохранитель я получал больше. И мне не ломали нос каждые две недели.
– Джеку есть что предложить кроме его кулаков, – вставила Ева.
Чарли самодовольно ухмыльнулась.
– О, милая, я это знаю.
«Интересно, в пылу драки кто-нибудь заметит, если я улучу момент и поколочу Чарли? – подумала мисс Уоррик. – Или вокруг нас соберется толпа и все начнут делать ставки?»
– Матч заканчивается, – быстро сказал Джек.
Пока Чарли расплачивалась с теми, кто делал ставки, Джек и Ева отошли в сторонку. Деньги переходили из рук в руки с такой скоростью, что самый опытный банковский клерк, увидев это, умер бы от зависти. Хотя Чарли была единственной женщиной в море мужчин, она чувствовала себя вполне спокойно и уверенно, смеялась над грубыми шутками и прикрикивала на любого, кто был недоволен исходом поединка. Казалось, она знает всех до единого, а все знают ее. Для «Немезиды» женщина вроде Чарли была бы очень ценным кадром. Но Ева скорее согласилась бы поболтать с гадюкой, чем подойти к букмекерше за информацией.
– Зеленый цвет тебе к лицу, – сказал Джек, посмеиваясь.
– Я не ревную, – выпалила Ева.
Она не имела права ревновать Джека, однако это разъедающее чувство, казалось, обжигало ее вены.
– С тех пор как у меня с Чарли что-то было, прошло много времени.
– Ты можешь снова с ней встречаться хоть с завтрашнего дня, мне все равно, – беззаботно заявила мисс Уоррик.
Далтон, прищурившись, посмотрел на нее.
– Не знал, что ты лгунья.
Первой мыслью Евы было все отрицать. Однако Джек не заслуживал того, чтобы ему врали.
– Может быть, я и ревную, – призналась Ева, но тут же поспешно добавила: – Но я не имею права ревновать. Это совершенно нелогично.
Его взгляд потеплел.
– В том, что мы хотим друг друга, тоже нет ничего логичного. Но это нас не останавливает.
– Нет, не останавливает. – Ева не привыкла принимать так близко к сердцу что-либо кроме работы. И уж конечно, ни один мужчина не вызывал у нее такой реакции. Это чувство было ей незнакомо. Как она могла в нем разобраться?
Закончив дела, Чарли направилась к Джеку и Еве, тщательно пересчитывая банкноты. На деньги, которые она держала в руках, семья могла бы жить целый год, а это была ее выручка за одну ночь работы. Если сравнить эти доходы с тем, что она могла бы заработать на фабрике или занимаясь каким-то тяжелым трудом, становилось понятно, почему такая умная и расчетливая женщина, как Чарли, предпочла заниматься подпольным бизнесом.