Он подбежал к женщине. Забежал вперед. К носу она прижимала скомканный платочек в красных пятнах. Видно, ей попало в драке.
— Что, можно письмо написать? — задыхаясь, спросил он.
Та шмыгнула.
— А тебе чего? — сердито ответила она в нос.
— Моих маму и папу тоже… по ошибке.
Женщина угрюмо посмотрела на него.
— Честное слово! Они не шпионы! Это ошибка!
Она шла, глядя себе под ноги.
Шурка не отставал.
— Пожалуйста!
Женщина резко остановилась.
— Тетенька, как написать письмо?
Женщина вытерла глаза. Еще раз промокнула нос. Сунула комочек платка в карман. Глубоко вздохнула.
— Тетенька! Будьте так любезны!
Она пошарила в сумке, выудила по очереди листок, конверт, карандаш. Опять щелкнула замочком и протянула Шурке листок и карандаш.
Он замялся.
— Понимаете, у меня такой почерк плохой. А вдруг кляксу посажу? А дело ведь нешуточное! — принялся объяснять он, чувствуя, как лицу становится горячо.
Сейчас как отпрыгнет и заорет: «Писать не умеет, а туда же — письма писать лезет!»
Но женщина только вздохнула:
— Говори, что писать.
Плотно прижала листок к своей твердой сумочке и занесла карандаш.
Какая милая, радостно думал Шурка. Как хорошо. Скоро всё уладится.
— Ваш муж тоже скоро будет дома! — уверенно пообещал он ей. — Он же ни в чем не виноват, а невиноватых в тюрьму не сажают. Пишите: «Товарищ Ворон!»
Шурка заглянул в листок и схватил женщину за руку.
— Что?
— Погодите.
Не факт, что Ворону нравится, когда его называют Вороном. Иначе почему все говорят о нем только шепотом, озираясь?
— Просто «товарищ».
Женщина кивнула.
Тон должен быть деловой, строгий. Шурка нахмурил лоб, диктуя:
— Мои мама и папа должны быть дома. Они схвачены по ошибке. А где Бобка? — Он пояснил женщине: — Это мой брат. Но это не пишите. Пишите дальше так: разберитесь как можно скорее, нам пора домой.
Карандаш тихо скреб по бумаге. Шурка еще подумал. Вспомнил тетю Риту.
— И верните наши комнаты!
— Это всё? — осведомилась женщина.
— Ну да.
— Надо подпись, — она протянула карандаш.
Шурка с важным видом поставил внизу закорючку. Все взрослые расписываются так, что ничего не понятно. Сложил листок. Женщина стояла рядом, наклонившись вперед всем телом, как старая лошадь.
— Готово! — крикнул Шурка.
Она посмотрела на него красными опухшими глазами.
— Пишите: «Лично в лапы». Нет, «в клюв». Погодите, — Шурка торопливо перебил сам себя. На миг задумался. Ворону наверняка будет приятно, что к нему обращаются как к человеку, сообразил Шурка. Теперь он в этом был уверен. — Пишите просто «Лично в руки».
Женщина надписала конверт и отдала Шурке. Он торопливо лизнул конверт. Прижал покрепче пальцами.