руками, положил его на каталку. Толик даже ничего не успел сообразить, как его руки и ноги
были притянуты широкими ремнями к боковым трубкам каталки. Он только тихо попросил:
– Натаня, скажи им, пожалуйста. Скажи…
Наташа застыла в ужасе и не могла пошевелить языком. Тогда Толик попросил мужчину с
зеркальцем на лбу:
– Дядя, не нужно меня разрезать. Лучше продайте меня целым! Продайте целым, дядя!
Толик еще и еще повторял одни и те же слова, надеясь, что дядя с зеркальцем услышит его
и поймет, что он хотел сказать, и его голос, как недавно голос и шаги Покупателя, удалялись и
затихали в глубине коридора.
Глава 15
Надежда
54
Федор Пантелеевич нервничал. Время тянулось на измор. Всем нутром он чувствовал
надвигающуюся катастрофу. Срабатывала интуиция сыщика. Наконец, во двор въехала
оперативная машина. С проема распахнувшихся дверей кузова спрыгнул оперативник с
овчаркой на длинном поводке. Екатерина бросилась к Федору. Он обнял ее, поцеловал.
– Все в порядке, дорогая. Я люблю тебя. Встретимся.
– Да, Федя. Я тоже. Очень люблю тебя! Будь осторожен, любимый. Не лезь на рожон.
Звони, хорошо?
– Позвоню, – он выскочил навстречу оперативнику, на ходу поприветствовал жестом руки.
– Залазь назад, Володя. Поехали. Опаздываем, – кинул он коренастому седоватому
мужчине и нырнул в кабину. Коротко обменялся рукопожатием с водителем, молодым парнем
с острым, как у щуки, лицом.
– Гони, дорогой. И включи маяк, – так по привычке называл Федор Пантелеевич
милицейскую мигалку. – Едем в Поселок на улицу Базарная. Это недалеко возле восьмого
хлебозавода. Разобрался?
– Усвоил, – утвердил парень, загадочно улыбаясь. У него всегда получалась такая улыбка,
сколько ни помнил его майор. Некоторых она сбивала с толку, а тех, кто с ним часто работал,
приятно забавляла.
Не останавливаясь ни перед каким светофором, ровно и быстро машина за пятнадцать
минут покрыла расстояние и подъехала к дому Татьяны. Федор Пантелеевич не успел выйти
из кабины и пройти несколько шагов к калитке с уютной старой от дождей лавочкой возле
забора и в двух шагах от нее кучей яркого желтого песка, как тотчас калитка распахнулась, и
из нее вырвалась навстречу майору растрепанная, вся в слезах, Татьяна. Она бросилась под
ноги растерявшемуся майору, упала на колени и, буддистски сложив ладони возле груди,
склонила голову. Он неуклюже поднял ее за локти.
– Татьяна Ивановна?
Она закивала.
– Давайте пройдем в дом. Вашу дочь мы нашли, не волнуйтесь. За ней срочно нужно ехать,
иначе… В общем, мне нужно посмотреть детскую комнату, если таковая у вас существует, и