- Если мы с Беном вместе играем в футбол, это не означает, что он должен приглашать меня на все свои вечеринки, - защищаясь, сказал Билл. - И кому нужна эта глупая детская вечеринка?
- Мне, - ответила Анжелика. - Линда Бейкер, Джейн и Марта, и другие ребята были приглашены. Я хочу знать, почему тебя не пригласили.
- Значит, не пригласили, и все, - сказал Билл. - Да ты знаешь, что бывает на этих глупых вечеринках? Послушай. Мать Бена не уходит из комнаты. И свет всегда горит. Ребята даже не могут поиграть в почту. - Он крепко обнимал Анжелику в стоящей машине. - Разве нам обоим не лучше так?
Она оттолкнула его.
- Нет.
- Поди сюда, милая, - попросил он, - не будь такой. Иди сюда. Расслабься. Поцелуй меня.
- Замолчи, - зло закричала Анжелика. - Ты только об этом все время думаешь? Держу пари, ты не был таким с Джилл Роббинс.
Ты бы точно проиграла это пари, подумал Билл и чуть не засмеялся. Но он никогда не мог смеяться, когда думал о Джилл, и иногда он по-настоящему тосковал по ней. Джилл, которая всегда была приятной, и не только в отношении секса. Когда бы он ни сказал Джилл: "Я заберу тебя в восемь." Она всегда отвечала: "О'кей, Билл" - А не: "Нет. Давай в восемь тридцать". Или когда он спрашивал: "Как насчет кино?", Джилл всегда отвечала сразу "да" или "нет". Она никогда не говорила этих глупостей, вроде: ""О, я не знаю."" или "Почему ты не решишь сам?", а если он сам принимал решение, то всегда встpечал отказ. Иногда, думая о той цене, которую он платит за любовь к Анжелике, Билл сознавал, что она становится все выше и выше.
Анжелика стоила ему хорошего отношения его семьи, потери товарищей и, хуже всего, собственного комфорта и мира души и тела. Но каждый раз, когда он решал порвать с ней, Анжелика становилась мягкой, ласковой и теплой, и он снова переполнялся любовью к ней. Тогда она разрешала целовать себя везде, где он хотел, но это было все, что она ему позволяла. Билл представил себе понимающий взгляд и ухмыляющееся лицо своего отца и чуть не рассмеялся. Если бы отец только знал!
Анжелика позволяла целовать себя и иногда даже отвечала требовательным губам Билла.
- Это поцелуй взасос, - сказал он, когда впервые попробовал ей это показать, и она позволила ему раскрыть рот языком и глубоко проникнуть им внутрь.
- Теперь у меня будет ребенок? - спросила она, когда они кончили целоваться.
Билл засмеялся:
- Ты серьезно?
- Конечно, - сказала она. - Так будет?
Тогда он расхохотался:
- О, моя сладкая, невинная малышка. Ты и вправду ангел.
Он часами объяснял ей механизм размножения, и Анжелика слушала очень спокойно, стараясь не улыбнуться. Билл и вполовину не объяснял эти вещи так хорошо, как ее отец.