- Мне нужно срочно вернуться в офис, - сказал он. - Простите, Анжелика. Завтра рынок полетит к чертям.
Анжелика посмотрела на него с такой злобой, что на мгновение он почувствовал, как дрожь пробрала его до костей.
- Анжелика, - сказал он. - Америка вступила в войну.
Ну и что? Анжелике хотелось завопить. Какого черта?
Но она заставила себя посмотреть на него с волнением.
- Конечно, Эд, - мягко сказала она. - Я так расстроилась, что ничего не соображаю.
- Да, конечно, - сказал Эд и направился к двери.
Анжелика шла домой одна. Не было никакого смысла дольше оставаться у Пегги. Вечер был испорчен.
Будь все проклято, с яростью думала Анжелика, и горячие слезы гнева текли по ее холодным щекам. Пусть все катится к черту! Всегда что-нибудь случится, чтобы мне все испортить.
Глава вторая
На следующий день, когда Этьен де Монтиньи вышел во время обеденного перерыва из гаража, он не пошел как обычно в ресторан. Вместо этого он встал в длинную очередь, которая образовалась у ливингстонского почтового отделения, где расположились организации, записывающие новобранцев в Вооруженные силы. Как и многие мужчины по всей Америке он едва дождался заявления Президента об объявлении войны и пошел предлагать свои услуги своей стране.
В этот день ходило ужасно много слухов. Одни говорили, что не будут брать никого старше двадцати девяти лет. Другие утверждали, что не будут призывать женатых мужчин, в особенности тех, у кого есть дети, а третьи шутили, что у Соединенных Штатов так плохо с личным составом, что берут любого, лишь бы только он дышал.
Этьен решил, что запишется в военно-морской флот, и когда подошла его очередь, он постарался сделать так, чтобы его не забраковали. Он сказал офицеру, что ему двадцать восемь лет и что он не женат. Он был поражен тем, как это оказалось до смешного просто. Никто его ни о чем не спрашивал и ни у кого, казалось, не было никаких сомнений по его поводу.
Моряк в красивой форме заполнил несколько бланков, едва посмотрев на Этьена.
- Медицинский осмотр в Арсенале завтра утром в семь тридцать, сказал он, когда Этьен поставил свою подпись.
В этот вечер за ужином Этьен пребывал в очень хорошем настроении. Он даже улыбнулся, услышав, как Моника заговорила сама с собой, а Анжелика, зло посмотрев на него, спросила:
- Ты чего скалишь зубы?
Он пожал плечами:
- Ничего, дорогая. Ничего.
И позже, когда Анжелика оделась, он даже не спросил, куда она идет, Он просто взял газету и стал читать. Алана и Лесли в своей комнате играли в какую-то шумную игру, а Моника в кухне мыла посуду, бормоча себе под нос. Климакс, как же, думал Этьен, слушая Монику. Старуха совсем сбрендила. Многие были с ним согласны, в особенности его мать, Симона: