«Сейчас он просто забавляется, — поняла я, и с осознанием этого снова вернулся страх — скручивающий внутренности, давящий, выжимающий из легких драгоценный воздух, — Он не болтлив и не глуп. Это не многословность сумасшедшего, он просто выполнил какую-то сложную и долгую работу и теперь позволил себе передышку — и одного слушателя. Даже самому выдержанному и молчаливому человеку иногда нужны слушатели. Особенно если он живет много лет и не может ни с кем поделиться словом».
— Ничего не понимаю, — сказала я ему, — Вы сказали, что прежде чем… подарить мне милосердие, позаботитесь о том, чтоб моя душа не томилась в неведении там, где она окажется. И у вас это паршиво получается. Теперь я вовсе ничего не понимаю.
— Разумеется. Есть ли у маленькой пешки разум? И если есть, позволяет ли он ей понять, куда она двигается и почему пространство вокруг нее расчерчено черными и белыми квадратами?.. Ты оказалась в игре, правил которой не знала. Но это не помешало тебе самым решительным образом спутать планы игроков. Однако же не буду тебе льстить. Никаких серьезных проблем ты не создала. Лишь… минутные сложности. Некоторые из них меня позабавили.
— Я слышу лишь болтовню. И согласна считать, что в ней вы мастер. Вы заболтали бедного графа до смерти?
— Это похоже на Альберку, — удовлетворенно кивнул он, — Дерзить даже перед лицом смерти. Впрочем, сейчас передо мной лишь тень ее, перепуганная до потери пульса девчонка.
Он вдруг протянул руку и одним движением отодвинул стол, разделявший нас. Стол был тяжеленный, но он сделал это так легко, точно тот весил не больше книжного фолианта. Только миски беспомощно зазвенели. Теперь ничто не мешало мне рассмотреть его, хотя я бы дорого дала за возможность отвести взгляд от черной фигуры, стоявшей передо мной. В его позе не было напряжения или нетерпения или злости. В ней вообще ничего не было. Человек, который собирался меня убить, был совершенно равнодушен.
«Ну давай же, — мысленно позвала я его, — Подойти поближе. Хотя бы три шага…»
Прочел он мои мысли или нет, но он сделал один шаг навстречу.
Я презрительно фыркнула. Уж это у меня точно получилось с должной интонацией.
— Если вы и верно решили снять с моей души груз любопытства, я надеюсь, что вы начнете говорить по сути в самом скором времени, иначе, боюсь, вам не придется даже добивать меня. Мы, обычные люди, живем недолго, так что я могу умереть от старости, ожидая ваших объяснений.
— Дерзка, остра на язык и невероятно самоуверенна. Мне будет не хватать тебя, Альберка, в тех местах, где я окажусь. Ты часто забавляла меня, но есть в тебе и то, что можно назвать благородным безумием. Что ты хочешь знать?