Войдя в комнату, Ральф плотно прикрыл дверь и приблизился к кровати. Встал слева, глядя на спокойное лицо Неумолимой.
Никто, ни один креадор — и даже контролер — не умеет ставить заслон во сне. И во сне можно беспрепятственно заглянуть человеку в память — неглубоко, дня на два-три, не больше. Вот только делать это строго запрещено — нарушение личной неприкосновенности. Но сейчас Верховному просто необходимо было это сделать! Он не может ее потерять.
Он нашел ее сам, убедив Лигу, что именно эта фейри нужна семиугольнику, и привез в академию.
Он сдерживался три месяца, сгорая от ревности, но соблюдая кураторскую этику. Потом избавился от мальчишки и ждал долгий год, не имея даже возможности видеть ее, пока она проходила курсконтроль. Он почти два года добивался ее в Лиге. Так долго — потому что все это время, он был готов поклясться, Бренна не то ждала кого-то, не то искала. Если бы он не видел собственными
глазами, как она прошла между рядами костров — то решил бы, пожалуй, что она все помнит. Но помнить она не могла! На всякий случай фамилию Баум Ральф убрал отовсюду. К данным о том самом мире Бренну не подпускал даже близко, для плановой проверки посылая других контролеров. Наконец, Неумолимая успокоилась или смирилась — и уступила. Три года длились их отношения, прерываемые только ее поездками в другие миры. Ральф старался чаще отправлять других — а ее держал при себе. И на последнюю миссию что-то отговаривало его послать именно
Бренну — но другие были заняты. Все. Поэтому он, мучаясь нехорошим предчувствием, отпустил. И
предчувствия, как всегда, не обманули.
Что же теперь? Кто? Кто он?!
Ральф простер ладони над головой Бренны и прикрыл глаза.
Через минуту он резко распахнул их и отдернул руки, едва не зашипев от злости и досады.
Бренна продолжала спать, ничего не подозревая, а Ральф, еще какое-то время смотрев на нее, направился к выходу, шепча: «Стерва».
Он назвал бы ее и как-нибудь похуже, но сейчас просто не мог ни о чем думать.
Вернувшись в кабинет, Ральф машинально опустился на стул и сидел довольно долго, пытаясь понять: как же так?! Откуда взялся этот…? Случайность? Хороша случайность! А если нет — как это понимать? Но каков наглец: ведь хозяину мира строго запрещено покидать пределы творения!
Ральф теперь имел право наложить на креадора такой штраф, что тот бы расплачивался до конца своих дней.
Но он не будет этого делать. Он поступит иначе.
В любом случае, этому надо положить конец.
В кабинете Верховного стояло почти такое же бюро, как в комнате Бренны. Ральф заказал для нее в свое время вариант поменьше, поскольку Неумолимая сочла такую мебель крайне удобной.