– заявил он с нотками гнева в голосе.
– Однако она принадлежит тебе в истинном смысле этого слова, – Ева знала, что говорит как обиженная девочка, но у нее не оставалось другого оружия.
– Si. Es verdad[24], – признал Пикассо, потирая шею и озираясь вокруг. Казалось, он вдруг тоже вспомнил, что находится среди толпы, где большинство гостей знали о его отношениях с Фернандой. – Но ее счастье больше не зависит от моей опеки.
– Тем не менее, что она подумает обо мне? О нас обоих?
– Я лишь предлагаю услугу своей знакомой, не более того, – с растущим раздражением ответил Пабло, как будто ему бросили вызов. Ева подумала о том, что, наверное, нечасто кто-то осмеливается бросать вызов такому могущественному человеку. – Так ты хочешь позвонить в Венсенн или нет?
– У моих родителей нет телефона, мсье Пикассо. Они простые люди.
– Но рядом с вашим домом есть почтовое отделение?
– Да, довольно близко.
– Тогда мсье Пабло из Парижа попросит оказать ему услугу.
Ева не знала, имеют ли жители Венсенна хоть малейшее представление о знаменитом художнике из Парижа. Тем не менее она не могла игнорировать такую редкую возможность, а Пикассо казался абсолютно искренним.
– Встретимся перед отелем «Морис» на улице Риволи в понедельник после полудня. Ты знаешь, где это находится?
– Конечно, я знаю этот район, но никогда не была…
– Значит, в два часа дня, – сказал художник, пресекая ее возражения.
В этот момент Фернанда положила руку на плечо Пикассо и погладила его легким, но властным жестом. Ева даже не заметила ее приближения. При виде высокой красавицы с темно-рыжими волосами в дорогом шелковом платье персикового оттенка, она внезапно испытала мучительную неловкость.
– Ах, Пабло, вот ты где! Пойдем, cherie; я снова защищаю твою работу перед Лео и Гертрудой, но без тебя это очень утомительно. Добрый день, Ева. Как хорошо, что вы пришли, – она немного помедлила, глядя на Еву. – Знаете, не могу поверить, что я до сих пор не обращала внимания, какое у вас удивительно приятное лицо. Глаза большие и ярко-голубые, словно кукольные. Пикассо любит такие характерные черты, и они часто вдохновляют его к работе. Если подумать, Пабло, стоит предложить Еве позировать для тебя. Тебе всегда были нужны новые натурщицы, и я уверена, что ей не помешают карманные деньги.
Голос Фернанды был теплым и тягучим, как мед.
Единственным, что помешало Еве чувствовать себя перед ней вполне комфортно, были разногласия, которые она наблюдала между Фернандой и Пикассо в цирке Медрано. К тому же сегодня вечером Пикассо тоже не выглядел довольным. Вероятно, Мистангет была права в том, что Фернанду больше заботил титул мадам Пикассо, чем мужчина, который предоставлял его ей.