Тамара даже не пыталась сопротивляться: выронив камень, она упала вниз, потянув за собой мужчину. Вид у него тоже оставлял желать лучшего: пусть он сумел пережить бронебойный снаряд, осталось ему совсем немного. Его правое плечо полностью залила кровь, с каждым вдохом Константину приходилось бороться с хрипом, уничтожающим его легкие.
– Ты – чудовище… – Уткнувшись ему в грудь, прошептала Тамара.
Она его ненавидела, желала испытать ему самых невыносимых мук ада. Но в то же время девушка чувствовала рядом с ним защищенной, а ее злость сменилась безмятежностью. За это она презирала себя еще сильнее.
– Поверь, я и сам не в восторге.
Он обнял ее за плечи и прижал ближе, как свою родную дочь; успокаивал, гладя здоровой рукой по волосам. Тамара не понимала, что происходит, будь она в здравом уме, то точно признала бы себя сумасшедшей. Ведь ее поведение казалось ей нормальным, вполне естественным. Девушка молчаливо плакала, пока в внутри нее боролись ненависть и любовь к этому человеку. Пока боролась она и Азиза.
Константин что-то бормотал, но Тамара моментально узнала песню, которую уже где-то слышала:
«Синяя птица кружила в небесах,
Пытаясь статься чистым небом:
Звучит красиво только на словах,
Ведь суждено ей жить под серым древом».
– Синяя птица, орел ты иль сова? – Подхватила девушка, невольно улыбнувшись. – Не важно, знай, я скоро буду…
– У древа на коре вырезав слова: «жди меня, клянусь, я вновь прибуду».
Они покачивались в унисон колыбельной, которую мать Азизы пела почти каждый вечер своей не рожденной дочери. От этих слов на душе у Тамары полегчало, ее сердце наполнилось легкостью, о которой она только могла мечтать, и ничуть не смутилась, когда рука Константина скользнула к ее шее. Цепкие пальцы сомкнулись вокруг горла и надавили с силой, отчего девушке стало трудно дышать. Но она не сопротивлялась, несмотря на болезненный зуд в легких и головокружение.
Они уйдут вместе. И ничего больше не будет их мучить.
Инстинктивно Тамара попыталась разжать пальцы мужчины, однако прекратила попытки, вспомнив, что она отправила на тот свет Николая. Точно, теперь она могла последовать за ним, к своим любимым парням из шестого отряда, которые защищали и поучали ее.
Может, у нее уже помутился рассудок, но она заметила сквозь темную пелену перед глазами, как плакал Константин. Он убивал не только девушку-военного, но и свою дочь. Последнее, что от нее осталось. Возможно, так будет лучше.
А потом раздался выстрел. И еще. И еще.
Хватка Константина ослабла, и когда его рука отпустила шею, Тамара жадно втянула в себя воздух. Легкие обожгло дыханием жизни, от которого она судорожно закашлялась, потирая место удушья.