Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке, их приключениях отважных, забавных и достославных во Фландрии и других странах (Костер) - страница 311

Взяв Раммекенс, Гертруйденбург, Алькмаар, гёзы возвратились во Флиссинген. Выздоровевшая Неле ожидала Уленшпигеля в порту.

– Тиль, – говорила она, увидев его, – Тиль, дорогой мой, ты не ранен?

В ответ Уленшпигель запел:

– Ох, – стонал Ламме, волоча ногу, – пули, гранаты, пушечные ядра дождём сыплются вокруг него, а он чувствует только ветер. Ты, видно, дух, Уленшпигель; и ты, Неле, тоже, ибо, как на вас посмотришь, вы всегда такие юные и лёгкие.

– Почему ты волочишь ногу? – спросила Неле.

– А потому, что я не дух и никогда не буду духом, – вот и получил топором в бедро… ах, какие белые и полные бёдра были у моей жены! Смотри, кровь льётся. Ох, горе! Почему некому здесь ухаживать за мной?

– На что тебе жена, изменившая обету? – сказала, рассердившись, Неле.

– Не говори дурно о ней, – сказал Ламме.

– На, вот тебе бальзам, – сказала Неле, – я берегла его для Уленшпигеля: приложи к ране.

Перевязав свою рану, Ламме повеселел, так как от бальзама исчезла мучительная боль; и они поднялись втроём на корабль.

– Кто это такой? – спросила Неле, увидев монаха, ходившего по палубе со связанными руками. – Я его где-то видела и как будто узнаю.

– Его цена – сто флоринов выкупа, – ответил Ламме.

В этот день флот пировал. Несмотря на резкий декабрьский ветер, несмотря на снег и дождь, все гёзы флота были на палубе. Серебряные полумесяцы тускло светились на зеландских шляпах. И Уленшпигель пел: