- Прости, - проговорила Онхельма, глядя в окно.
- Зачем... Зачем ты вышла за меня, если я так тебе противен... Зачем?
Он не стал слушать, что эта женщина станет говорить, он не мог слушать. Ему было очень больно в груди. Так, словно сердце сейчас разорвется. Вильмор тихо встал и вышел из спальни. А потом ушел к себе и заперся в кабинете.
Через два часа его нашли без сознания.
Царь был жив, но очень плох. Сердце не выдержало.
***
Лучшего развития событий для Онхельмы невозможно было представить. Она забрала больного мужа к себе в покои, окружила заботой. Пичкала его всевозможными лекарствами собственного изготовления (в основном позволявшими и дальше держать его в беспамятстве), причитала. При этом вид у нее был такой трагический, что вина гнусного насильника-царевича Алексиора теперь уже ни у кого не вызывала сомнений. А если и вызывала, то никто не решался эти сомнения озвучить.
Напрасно к ней приходили молить за друга Семнорф, Маврил, Эфрот и Голен. Напрасно в ногах у царицы валялась Ириада. Государыня Онхельма была непреклонна.
Наследник Алексиор, насильник и убийца, повинен в том, что нанес смертельное оскорбление царю и царице, в том, что погиб их будущий ребенок, и, наконец, в том, что государь Вильмор, любивший его как отец, сейчас тяжело болен и находится без сознания.
Царица Онхельма велела созвать Совет и обратилась к мудрейшим с обвинительной речью. В завершение она сказала:
- Я не прошу о наказании недостойного. Я могу быть несправедливой и пристрастной. Пусть это будет вашим и только вашим решением.
***
Просто удивительно, как быстро всеобщая народная любовь может смениться столь же всеобъемлющей ненавистью и презрением.
Совет вынес вердикт. 'Повинен смерти'.
Он будет повешен через три дня на дворцовой площади.
Даже не обезглавлен, нет, повешен, как собака.
Так и сообщили заключенному.
***
Вечером четверо его друзей подкупили стражу и проникли к Алексиору в застенок. Стражник согласился впустить их на полчаса, но не дольше. Все пятеро были молчаливы и мрачны. Наконец Алексиор спросил:
- Вы тоже думаете, что я это сделал.
- Никто из нас так не думает, - ответил Эфрот, - Не будь дураком.
- А что же вы тогда думаете?
- Что случилась какая-то чертовщина! - рявкнул Семнорф.
- А прекрасная царица лжет... - отрешенно прошептал Эфрот.
Когда до ребят дошла эта ужасная новость, никто из них в его виновность не поверил. Однако мнение каких-то мальчишек ничего не значило.
Алексиор обхватил ладонями прутья решетки, отделявшей его камеру от общего коридора, и спросил:
- Евтихия, как она... Что думает обо мне...