- Я почесывал, поглаживал нагих крестьянок - не волки они, не кусали меня! - пушистик, будто не слышал слов графини Алисы Антоновны, погрузился в Мир нравственных воспоминаний, когда деревья выше головы возносили кроны к Небесной Обезьяне Хануме! - Задумался во время поглаживания: матросом на кораблях ходил за Три моря, в корчме подносил фиолетовое крепкое гулякам и балеринам, шкуры сдирал с оборотней - сто профессий перепробовал, искал себя, даже пить начал горькую; не находил себя, а с крестьянками вознесся, возвеличился, почувствовал себя усами дикого кота!
Моё призвание - пока меня не переубедили, не посадили на трон - поглаживать красавиц с явными половыми признаками, а я - бесполый, Звезда на небосклоне!
- Вы - Принц с мохнатыми лапками бурлака? - графиня Алиса Антоновна задумалась, кусала веточку дубовую, чуть жёлудь не проглотила, будто сливу африканскую! - Где же ваш Конь Белый с чёрными антрацитовыми копытами по сто рублей за грамм?
Сомнения меня одолевают, не имею права кручиниться, потому что девушке скромной, целомудренной только спокойное дозволено, без золотых табакерок и нюхательного табака с мохнатыми зверушками.
Даже, если вы - Принц, и в кустах Белый Конь - как же вы на него заберетесь, карлик? - вы - не богатый Принц, оттого, что - постылый, изгнанник!
Я горда, признаюсь себе, что - чистосердечное сокровище, без намёков на хлебный мякиш в душе!
Полюблю Принца на Белом коне, юношу без моральных и физических недостатков, остроумного атлета, красавца, и, чтобы он поклонялся мне, как рыбке золотой!
Вам же роль Пушкина, пажескую роль отведу в своих покоях - умиляйте меня в часы грустных раздумий над судьбой героев из книжек: вы - половинка волосатой Луны!
- Баловство! Познание! Самолюбие! - зверушка поклонилось, прижало лапки к грудки - дивно, грациозно, - сю-сю-сю!
Затем - ураганом - сорвало с графини Алисы Антоновны платье, понюхало, страшно захохотало (с дуба упали три оглушенные сойки), с платьем девушки скрылось смоляной молнией среди густого - чёрт в нем ногу сломит - леса!
- Обман! Сам себя обманул! Меня чести душевной на время лишил, обольститель, лукавый под шубкой целомудренного зверька! - графиня Алиса Антоновна закусила губку, зарыдала бы, пересилила слёзы, убеждала себя, три раза вздохнула, возвратила душевное равновесие - так белки на качелях находят точку движения; захохотала - сначала натужно, искусственно, затем - с полнотой девичьих чувств, не усиливала звук хохота - потому что неприлично, когда девушка хохочет водопадом. - Потешно! Любознательно!