Княгиня Вера Павловна после балета из будуара выходит задумчивая, погружена в назидательное - за что ей хвала и глаза кашалота в подарок!
От поклонников отмахивается белой ручкой плавно, грациозно - обучилась отмахиваться, шалунья!
"Не надобны мне подарки, уверения в почтении, кольца и бриллианты, что сияют краше Северной Радуги! - шепчет, стыдится подношений, потому что - родовитая, образованная, лучшие баллы по плезирам и куртуазности! - Под личиной балерины прячется мягкий зайчик, имя которому - гробокопатель!"
Изъясняется загадочно, убегает в золоченую карету, мастер Страдивари карету выстругал из гигантского баобаба!
Но забрасывают прима-балерину подарками; букеты, а на каждом стебле перстень с драгоценным камнем, мешочки с червонцами, благовония, легкомысленные жемчуга и ассигнации - ночными бабочками бумажные деньги порхают возле кареты.
Княгиня Ольшанская не требует, наоборот, отвергает, а ей угождают, верят, что она лёгкой ножкой Конец Света отдаляет!
Я же - образование девушкам и женщинам этого Мира принесла, об избах-читальнях раздумываю, поэтому мне - тройной почёт и шестерное уважение!
Вы, Наставница, деньги принимайте в мою честь, а я сбегаю в будуар, по светским понятиям он на втором этаже находится, чтобы из окошка в минуту уединения взирать сверху на суетливых мужиков-муравьёв! - графиня Алиса Антоновна подскочила, белой молнией побежала по ступенькам - шаткие, скрипят, и в скрипе слышны голоса погибших деревьев.
Вернулась через десять минут - песок в часах пересыпался, подгоняемый ветром времени!
Личико графини Алисы Антоновны белее прежнего, губки надуты, в очах - непонимание и вселенская тоска, будто Алисия в ад заглянула.
- Изощренное удивление я испытала, одной чувственной ножкой в нравственность, а другой в бездушие вступила! - графиня Алиса Антоновна, сверкнула алебастровыми ягодицами, белой павой присела на скамью, не обращала внимания на мужика в тулупе, с рогами на шапке (или настоящие, сквозь шапку прошли). Обращалась к остолбеневшей - много событий за десять минут, лавина вздохов - фон Карле. - Горничную встретила - чистенькая, не замарашка, я не объясняла ей преимущества эстетики перед грязной работой, лишь укорила, что она продает тело своё и душу постояльцам, а не музицирует, не сочиняет нравственно-развлекательные поэмы - всё ещё впереди, но пусть готовит себя смолоду к робости и покорности, превращается в платье.
С тактом убежденной великосветской голубки я осведомилась, где комната уединений для благородных красавиц, пусть без фонтана и водопада, но с надлежащими излишествами, как на пиру в Зимнем дворце.