— Зачарованный тайник, говорите? — задумалась Кайла. — Действительно, такие штучки вполне в духе Зайлы. Думаю, я не слишком вас удивлю, если скажу, что она никому не доверяла. Потому для некоторых вещей у нее точно должно быть особое место… и не только для таких, как те, что вы уже нашли! В доме, где мы жили с родителями, она хранила свои маленькие детские сокровища в коробочке, которую прятала в небольшой нише под кроватью. Зайла доставала их только поздно ночью, когда все спали, и она была уверена, что ее не вижу даже я.
Я хотела сказать, что под кроватью уже смотрела, но вспомнила, что не дотрагивалась до пола. А в самом деле, если этот тайник зачарован по тому же принципу, что и кладовочка с теми развратными цацками…
Сорвавшись с места, я забежала в спальню, и тут-то спохватилась, что эти самые развратные цацки мы так и не закончили убирать, и они продолжали валяться по всей комнате. Но с учетом обстоятельств, я решила временно о них забыть. Только отбросила ногами подальше те, которые мешали залезть под кровать.
— Есть! — победоносно воскликнула я, когда ощупывание каменного пола закончилось появлением маленькой дверцы.
— Ира, осторожно! — обеспокоенно предупредил Брайн.
— Ну, пан или пропал! — вздохнула я, потянув за ручку.
Никакого проклятия в меня не полетело. Так что когда ниша открылась, я, живая и вполне себе здоровая, увидела небольшой сундучок, который поспешила достать и вытащить на середину комнаты. Он был заперт, но стоило мне провести пальцами по замку, и он открылся.
Переглянувшись с Брайном и Кайлой, я несмело откинула крышку.
— Что это еще за!.. Оно живое?! — испуганно закричала я.
В сундучке лежало что-то сплюснутое, с коротким хвостом, маленьким телом, небольшим рогом на голове и чудными плавниками-ногами. Хотя, секундочку, кажется, что-то подобное я видела в книге, когда изучала глубоководных морских существ.
— Это панцирь морского нетопыря. Так значит, она его сохранила?.. — удивленно прошептала Кайла.
— Так тебе знакома эта штука?
— Да, немного, — призналась девушка. — Когда мы еще учились в школе, Зайла приручила эту рыбку и очень полюбила ее. Даже имя дала — кажется, Ползунок, или как-то так. Можно сказать, этот малыш стал ее лучшим другом. А когда нам было шестнадцать, одна компания из нашей школы, которая издевалась над ней больше других, замучила рыбку до смерти. Но то, что сестра сохранила панцирь, сюрприз даже для меня.
— Не думала, что Зайла была такой сентиментальной, — пробормотала я.
— Похоже на то. По крайней мере, одно время она старалась просто терпеть.