Силке вышла из кухни, будто ее тянуло в комнату наперекор здравому смыслу.
– Я хочу, чтобы он был наказан, – она повернулась к Пенни. – А ты разве нет?
Пенелопа подошла к Роту. Чем ближе она подходила, тем шире распахивались его глаза. И тогда я поняла, о чем она думает. Она может его спасти, и тогда он останется у нее в долгу. Пенни может доказать, что она лучше его второй девушки, лучше него самого. Но потом Рот все равно ее бросит, и она почувствует себя еще большей дурой.
Но при этом все равно будет лучше, чем он.
– Я не хочу ему навредить, – сказала Пенни, взглянув на меня. Она сомневалась. – Но я хочу, чтобы он был наказан. Ты нарядилась, как на День Крампуса, да? Так накажи его, как Крампус.
В Рождество все должны делать друг другу добро, прощать и все такое. Но главный смысл Рождества – в подарках. В реальном мире Санта несправедлив. Богатые детки получают все, а бедным достается второсортное дерьмо, которое могут себе позволить их родители, вкалывая с утра до вечера. Ведь даже за то, чтобы посидеть у Санты на коленях, приходится платить.
Зато Крампус вершит правосудие. Если плохо себя ведешь – получаешь большую тарелку дымящихся горячих углей. Тебя до крови хлещут розгами. Заковывают в кандалы и тащат вилами из бассейна с чернилами. Таков истинный дух Крампуса. Он может сколько угодно прятаться под маской хипстерской благотворительности, но в глубине всегда таится правосудие. И в этом – его притягательность.
– Легко, – сказала Гризельда. – Парень, ты вел себя, как осел, и потому, пока эти две дамы тебя не простят, будешь выглядеть вот так…
Она потянулась губами к щеке Рота и запечатлела поцелуй, не убирая кинжала от его шеи. Когда Гризельда отстранилась, Рот начал изменяться. На лице проросли серые бакенбарды. Шея удлинилась, нос расширился и вытянулся. Голова Рота превращалась в голову животного.
Да, я мечтала о волшебстве, мечтала прогнуть реальность. Но теперь, глядя на то, что происходит, я спрашивала себя: а что, если реальность согнется настолько, что сломается?
Друзья Рота переглянулись, потом посмотрели на нас с Гризельдой, будто пытаясь понять, кто и чем их напоил. Но мы все с одинаковым изумлением наблюдали за происходящим.
Рот закричал по-ослиному, когда Гризельда убирала нож. Спотыкаясь, он направился к своим друзьям, но те заорали и рванули к двери трейлера. Силке придвинулась ближе к Пенни, которая, похоже, была напугана не меньше моего.
Иоаким обнял Рота. В его глазах плясали лукавые искорки.
– Ой, да брось, не все так плохо. У тебя отличная шерсть и прекрасный нос. Намного лучше предыдущего. Готов поспорить, такая судьба тебе вскоре понравится.