— А теперь поднимайся, цветочек. Я хочу приехать туда к открытию.
Выбираясь из-под простыней с глупой улыбкой, приклеенной к лицу, она несколько раз подпрыгивает на кровати, прежде чем спрыгнуть на пол и вприпрыжку побежать в ванную комнату.
— Я буду готова через тридцать минут.
Я беру из гардеробной свои вещи и собираюсь пойти в комнату для гостей, чтобы там принять душ, когда звонит мой телефон. Я со стоном хватаю его со своей тумбочки и вижу, что это Истон. А кто же еще, твою же мать, это может быть!
— Что теперь не так? — резко спрашиваю я.
— И тебе доброе утро, дорогой брат, а почему ты решил, что что-то не так? — спрашивает он.
— А почему еще ты бы стал мне звонить в полдевятого утра в субботу, Истон?
Он молчит, тем самым подтверждая мои предположения.
— Что тебе нужно? — снова спрашиваю я.
— Я задолжал Кабиновым три сотни штук, и они дали мне две недели, чтобы вернуть долг.
Триста тысяч долларов?! Он на хер шутит?!
Придя в бешенство от его безответственности и пренебрежения к окружающим, я решаю, что с меня хватит, я выхожу из игры.
— Я не знаю, кто такие на хер Кабиновы, но извини, брат, ничем не могу тебе помочь. На этот раз тебе придется найти другой способ.
— Как это не сможешь? О чем ты говоришь? У тебя есть деньги… дай мне взаймы, я тебе верну. Клянусь.
Крепко зажмурив глаза, я качаю головой, собираясь сделать то, что должен.
— Мне действительно жаль, Истон, но нет. Пришло время для тебя самому научиться разгребать свое дерьмо.
Я вешаю трубку и иду в душ с твердым намерением не позволить ему испортить мои выходные с Блейк.
I Can’t Not Love You ~ Every Avenue
Блейк
В воскресенье утром я просыпаюсь оттого, что у меня болят мышцы и ноют ноги, после того как мы с Мэдденом целый день провели в «Мэджик Маунтин». Там было все, что он обещал, и даже больше. Мы переходили с одного аттракциона на другой и прыгали, вертелись, кружились, падали вниз, спускались с горок по спирали на внушительных скоростях до тех пор, пока я не удостоверилась, что мой желудок крепко застрял где-то у меня в горле. У меня сводило щеки судорогой от не сползающей целый день с лица улыбки. Мы ели пиццу, попкорн, крендельки, и я даже первый раз в жизни попробовала «Муравейник». Кто бы мог подумать, что жареное во фритюре тесто, уложенное в форме гнезда, политое сверху карамелью и посыпанное сахарной пудрой, окажется таким вкусным?!
Этот день был похож на тот, что мы провели на пирсе Санта-Моники, только в тысячу раз лучше. Нам было так хорошо вдвоем, что мы смогли расслабиться и вели себя, как беззаботные дети. Не единожды мне казалось, что за мной кто-то следит или преследует меня, поэтому было так здорово отпустить все тревоги и просто наслаждаться моментом. Я уже не могу дождаться, когда мы поедем туда снова.