После пятнадцати минут, проведенных в молчании, вся кровь, наконец, вытерта, и я беру из аптечки бутылку медицинского спирта. Снова встав на колени, я внимательно вглядываюсь в нее, чтобы убедиться, что она готова к боли. Ее глаза крепко закрыты, и Блейк нервно жует нижнюю губу. Ее хрупкость и беспомощность очень сильно действуют на меня. Я хочу, нет, зачеркните, мне нужно все исправить для нее так же сильно, как необходимо сделать следующий вдох, и я не имею гребаного понятия, почему. Это до чертиков пугает меня.
Чувствуя на себе мой взгляд, Блейк постепенно открывает глаза и смотрит вниз на меня своими разрывающими сердце сапфировыми глазами.
— Я готова, — мягко произносит она.
— Я не хочу сделать тебе больно, сладкая девочка, — искренне отвечаю я.
— Все в порядке. Я привыкла, — затем, еще раз закрывая веки, она запрокидывает голову назад и собирается с силами.
Так легко, как только могу, ватными тампонами, пропитанными спиртом, я касаюсь царапин. Чувствуя, как несколько раз напрягаются и вздрагивают от боли, причиняемой антисептиком, ее мышцы, я хочу остановиться, но знаю, что это надо сделать. Когда каждый миллиметр ее изорванной в клочья сливочной кожи обработан, я нежно беру Блейк за выступающий таз, все еще прикрытый парой моих боксеров, и начинаю нежно касаться губами гладких, чистых, не израненных частей ее живота. Мои действия ни в коем случае не несут сексуальный подтекст, я просто хочу успокоить и утешить ее, облегчить боль и заверить, что она меня не напугала.
Слыша ее слабый вздох, я поднимаю глаза на Блейк и снова вижу в них слезы. Вскочив на ноги, я обеими руками беру ее лицо, большими пальцами стирая влагу со щек.
— Не плачь, Блейк. Пожалуйста, не плачь больше, — молю я, целуя кончик ее носа. — Давай найдем тебе новую футболку, а потом положим спать. Может, тебе удастся еще отдохнуть.
Она не отвечает, поэтому я сам приношу из своей комнаты чистую одежду и кладу ее на столешницу рядом с ней.
— Вот футболка. Я пойду вниз, принесу тебе Ибупрофена и воды. Чтобы когда я вернусь, ты была в постели.
К счастью, к моему возвращению она уже, как я и наказывал, одета и ждет меня в кровати, по крайней мере, присутствуя там физически. Ее колени крепко прижаты к груди, подбородок лежит на коленях, глаза открыты, но затуманены, она безучастным взглядом смотрит в пространство.
— Вот ты где. Это поможет тебе почувствовать себя лучше, — говорю я, садясь рядом с ней и протягивая ей таблетки и бутылку с водой.
Она не отвечает.
— Блейк, детка, пожалуйста, выпей немного воды, — настаиваю я. — Лекарство поможет справиться с болью.