Она сразу сдалась на милость победителя.
А Виктор пришел с просьбой оформить ее с отцом отношения.
Это было так неожиданно, что Роза на первых порах ничего и сказать не могла, а только сглатывала слюну и судорожно вдыхала воздух.
— Вы успокойтесь, это не он послал меня.
Он никогда вам предложение не сделает, стар и битком набит комплексами.
— А зачем вам это? — спросила она осипшим голосом. — Вам-то зачем? — сказала уже уверенней.
— Затем. Мне это нужно, так спокойней можно будет разъехаться. Я жить с ним больше не могу. Но если я начну разговор о разъезде, он может озвереть. Я его знаю. Он собственник, и грамма территории не отдаст. Скорее — деньги.
— Так возьмите деньги и купите себе квартиру.
— Слушайте, — приставил к ней свои глаза, как приставляют к груди в области сердца стетоскоп, Виктор. — Не надо мне давать советы. Я ведь не пришел к вам учиться игре на фортепьяно. Как кстати, мой пациент занимается?
— Ваш пациент?
— Илья Измайлов.
— Господи, Ильюша. Да ведь он совсем маленький!
— Однако это не мешает вам его тайно любить.
Роза смешалась, покраснела. Она давно ждала, что кто-то заметит ее отношение к ученику. Но думала, скорее всего, сам Илья.
— Это не та любовь, про которую вы думаете.
— Я сам знаю, про какую любовь мне думать. Женщина создана для любви. Она даже в пустыне найдет объект для обожания.
Я же вас не виню. Каждый человек имеет свою психологическую защиту. У вас это скрытая любовь. Вы считаете, что только так можно общаться с человеком. И те, кто не отвечает вам, вами выбрасывается на помойку.
Другими словами, у вас жизнь реальна сверх меры. И потом это характерная черта вашей профессии. Среди музыкантов много психологического разврата. И само учительство не более, чем интеллектуальный половой акт.
— Что вы такое говорите, вы ведь профессор? — чуть не закричала Роза.
Слова Виктора вывели ее из странного состояния застенчивости и заставили вспомнить о себе, как таковой.
У каждого есть своя сущность, которая чаще всего глубоко спрятана, но в критических случаях ярко проявляется. Эта сущность не часто извлекалась из подсознания Розы, но несколько случаев было, когда ее заставляли отвечать крупными залпами, чтобы сбить с прицела наступательный пыл нападающего.
— Так как в отношении того, чтобы уговорить моего отца жениться на вас?
— Вы сначала меня уговорите. Или считаете это необязательным? Считаете, что я вообще… недоношенная?
— Вы мне начинаете нравиться. Ей Богу!
Виктор встал и прошелся по классу хозяйской походкой, потрогал клавишу «ля» и нажал ее. Долго слушал.