– В таком случае, все было в руках этого сброда?
– Только несчастная сеньора де Мольнар и три старых служанки сбежали со мной, перешли через границы Кампо Реаль, которые я знал.
– Боже мой! Боже мой. Можно потерять рассудок!
– Успокойся, мама, успокойся, – советовал Ренато.
– Успокоиться? Успокоиться? Ты осмеливаешься говорить, чтобы я успокоилась? Нужно просить полицию, солдат, кого-то, кто может уничтожить эту дрянь! Нужно немедленно туда выехать!
– Это будет очень опасно… – указал священник.
– Не имеет значения! Правда не имеет, Ренато?
– Ты пойдешь за смертью, мама! – объяснил Ренато.
– Пойду? Пойду одна? Ты хочешь сказать, что не думаешь…?
– Да, мама. Я поеду. Поеду, но не сейчас. Я должен ждать. Не знаю, сколько часов или дней, но буду ждать. Есть кое-то важнее, чем Кампо Реаль, важнее всего. Любой ценой, я должен спасти ее.
Отчаянная София Д`Отремон подошла к сыну. Она едва могла представить, что произошло в ее Кампо Реаль. Это было словно объявление, что весь мир затонул, закончился, взорвался. Как может говорить Ренато, что есть что-то важнее Кампо Реаль? Замешательство, ужас сменились свирепым гневом, беспредельным возмущением, которое внезапно поднялось из ее недр:
– Ты не понимаешь? Негодяи в нашем доме, разрушают и отнимают, уничтожают Кампо Реаль, поджигают, убивают! Ты понимаешь, что происходит? Представляешь себе этих псов, этот отвратительный сброд?
– Конечно же представляю. Не в первый раз такое случается, мама. На Гаити, в Санто-Доминго, на Ямайке.
– Единственную важность представляет для меня случившееся в Кампо Реаль! Это мое, твое, наше! Это наши земли, наш дом! Что течет в твоих венах вместо крови?
– Я же сказал, что поеду тогда, когда это будет возможным.
– Ну тогда я еду немедленно, хотя бы и искать смерть, как ты добиваешься! – и крикнув, громко позвала: – Янина, Сирило, Эстебан! Пусть немедленно запрягут повозку! Пусть подготовят другую, чтобы следовать за мной, доверенные слуги дома! Пусть запасутся провизией и оружием, которое найдут!
– Тем не менее, Ренато прав, сеньора, – мягко вмешался Отец Вивье. – Это настоящее безумие.
– Мама, мама, подожди! – умолял Ренато.
– Чего ждать? Если бы это случилось при твоем отце, который был смелым, он бы подчинил их хлыстами! Но ты, ты…!
– Что я, мама?
– Ты больше, чем трус! Тряпичная кукла, которой женщины играют по своим прихотям! Недостойно твоего имени и звания!
– О, хватит! Клянусь тебе, что…! – вскинулся негодующий Ренато.
– Не клянись ни в чем! Дай мне выйти! Дай пройти! Я буду… я…! – София остановилась, словно задыхаясь, и вскоре упала на пол.