Два выстрела во втором антракте (Гончаров) - страница 50

– Как вы можете это знать? – удивленно спросила Тася. А Михаил, в свою очередь, сказал:

– Это странно… очень странно! Я в первый раз вас вижу, но вы говорите так, словно давно меня знаете… лучше всех знаете! Кто вы?

– Я же сказал – я инженер Дружинин, – ответил капитан. – Обычный инженер. Просто я люблю русскую литературу. А вот, кстати, и театр, мы уже пришли. Подождите здесь секундочку, я схожу, переговорю с администратором.

И он скрылся за дверью.

Оказавшись в театре, капитан сразу направился к директору. Здесь он, как и собирался, использовал легенду о «жандармском ротмистре Звереве» – и она вновь прекрасно сработала. Дружинин заявил, что прибыл из Петербурга в качестве помощника члена следственной комиссии Угрюмова.

– И у меня к вам, господин директор, есть несколько вопросов, – сказал он. – Но прежде, чем мы начнем говорить о деле, сделайте мне одну услугу. В вестибюле стоят муж и жена, наши сотрудники. Пропустите их, пожалуйста, на представление, на свободные места.

Директор, не задавая лишних вопросов, тут же отдал нужное распоряжение. После этого Дружинин приступил к допросу.

– Скажите, – спросил он, – накануне торжественного представления, на котором предполагалось присутствие высочайших особ, начальник Охранного отделения давал вам какие-то указания?

– Да, он отдал ряд распоряжений, – отвечал директор оперы. – Прежде всего он приказал, чтобы в театр в этот вечер впускали только людей, имеющих на руках именные приглашения. Их раздавали в канцелярии градоначальника, у губернатора, ну, и в самом Охранном отделении.

– И ваши билетеры никого не пускали, у кого не было на руках таких приглашений?

– Никого!

– А как же проходили актеры?

– Как обычно, через служебный вход.

– Кто его контролировал?

– Там у нас обычно стоит специальный швейцар, Пантелеймон, – объяснил директор. – Это опытный служитель, он всех в театре в лицо знает. Постороннего не пропустит.

– А ну-ка, позовите сюда этого Пантелеймона, – распорядился Дружинин.

Спустя несколько минут в кабинет вошел коренастый дядька лет пятидесяти в форме театрального служителя. Выправка выдавала в нем бывшего военного.

– Ты где, в армии служил? – спросил Дружинин.

– Никак нет, ваше благородие, я во флоте, – отвечал служитель.

– Ясно. Ну-ка, скажи мне, Пантелеймон, ты 1 сентября на служебном входе в театр стоял?

– Так точно, ваше благородие, стоял, как всегда.

– Кто мимо тебя проходил?

– Те, кто всегда проходит. Наши, театральные.

– Актеры?

– Не одни актеры. Костюмеры, бутафоры, рабочие, что декорации выставляют. В общем, все, кому положено.