Ребята из посёлка, услышав последние слова, засмеялись и опять повернулись к ним, ожидая продолжения.
– Извини.
– Да, ладно, я тоже не святая. Как ты думаешь, мы сможем проехать на скутере до места убийства?
– Я ездил в тот район пару раз со своими родичами, мы там собирали грибы. Но мы далеко от дороги не отходили.
– А может, махнём?
– Почему-то мне кажется, мы вышли на финишную прямую.
– А что тебе ребята сказали?
– Да ничего особенного. Встречали его иногда на нашей дороге, с пустым рюкзаком и с косой, вроде делает заготовки сена на зиму, ремонтирует кормушки для зверья. Пару раз натыкались на него на Глебовской дороге, она идёт параллельно нашей, где-то в двух километрах.
Вытершись насухо, Алёнка отправилась в кусты переодеваться. Вскоре она вернулась, убрала влажные вещи в сумку и посмотрела на Женьку, всё ещё мечтательно глядящего на серую воду. В последнее время, из-за необъяснимой летней метаморфозы, журналист вновь обернулся в подростка, романтика и мечтателя Женьку Хрюнова из девятого класса.
Видя, как парень пребывает в нирване, девчонка нагнулась и выпалила ему на ухо:
– Ты чё, братан, очнись!
– Не ори, что стряслось?
– Попробую по-другому: какая кручина гложет тебя, добрый молодец? Отчего весь день не весел и нос повесил?
– Разве ты дашь спокойно посидеть, помечтать?
– Женя, вперёд. Нас ждут великие дела!
Вставая, парень улыбнулся и, идя к скутеру, проговорил словно самому себе:
– Сегодня на этом озере ты просто вернула мне детство. Оказывается, как хорошо и спокойно бывает в нашем лесу.
– Это изумрудное море, детка. Иногда, глядя на безбрежную зелень, я ощущаю себя кустом сирени или черёмухой. Даже сойкой или сорокой. Вот когда ты его полюбишь, он прорастёт корнями вовнутрь тебя, зацепит и больше никогда не отпустит, так и будет вечно пахучим ельником в твоём городском сердце. Я ведь тоже робела перед этой сказочной пущей, особенно когда первое лето мы жили в сторожке, оставшись без бабушки и дедушки. А сейчас я иногда как подумаю, мол, вырасту и надо будет надолго уезжать отсюда, мне даже от подобных мыслей реветь хочется. Ну, ладно, хватит расслабляться, поехали, а то будем рыдать здесь оба.
– Постой ещё минутку… хотя поехали. Ты всё равно не дашь спокойно посидеть. Ты, наверно в отца, тот умчался на край света, так и тебя куда-то постоянно несёт.
– А что моя мама не такая?
– Она другая. Мне кажется, Людмила Александровна не очень уверена в себе и сама не знает, чего хочет.
– Ладно, доморощенный философ, поехали.
Скутер вывез их обратно на дорогу и повёз прямо к сердцу реликтового леса, подальше от следов цивилизации. Ребята ехали по лесной дороге. Много лет назад здешний просёлок отсыпали щебёнкой, по нему ходили большие машины с полуприцепами, вывозили лес. Но вырубки давно прекратились, дорогу размыло весенними ручьями и разорвало в зимние оттепели. Колеи затянулись не только спорышом, но гравилатом и иван-чаем. Путь к Гнилому болоту оказался совсем заросшим, и друзья осторожно пробирались вперёд.