– Ну уж нет, голубушка, – вмешалась в разговор Зоя Спиридоновна. – Речь идет о моем внуке. Мне наплевать на эту самую картину. Она никогда не принадлежала нам. Хотя я и слыхала о ней. Но смерть моего внука – весомый повод сообщить в полицию о вашем участии в этом деле. Это вам не старое барахло сомнительного происхождения, к которому я, собственно говоря, и отношения-то не имею. Это убийство, – грозно проговорила Половодникова. – И если вы сейчас же не выложите мне все, что знаете, я вызову полицию без всякого промедления и сомнений. Можете не сомневаться.
Варвара и не сомневалась. Но, честно говоря, не особенно опасалась. Ну, спросят ее в полиции, что ей известно, ну, расскажет она о гибели Сергея Алтынского и прочей скудной информации, известной ей от юриста, и все. Уж она-то к этой истории точно отношения не имеет. Хотя… А что, если они решат, что это Варвара, узнав от Алтынского о картине Репина, похитила ее? Или нет. Похитила ее уже у Томашевича, а заодно по неопытности убила его? Да нет, глупости. Так можно любого человека приплести к истории. Или нет? От волнения Варя совсем запуталась. А Даниил с Половодниковой смотрели на нее глазами голодных пираний. А может, рассказать им все? В конце концов, ей ничего особенного не известно. Так, общая картина, и не более.
Словно прочтя на ее лице эти колебания, Даниил проговорил мягко, но без слащавости:
– Варвара, я понимаю, вас обидел мой поступок. Вы считаете, что я вас использовал, – проявив поразительную проницательность, проговорил Даниил. – Да, признаю, так это и было. И прошу принять мои извинения. И тем не менее, несмотря на корыстность моего поступка, вы мне искренне нравитесь, и мне действительно неловко за случившееся. Хотя вас это вряд ли убедит в моей честности.
Варвара надменно усмехнулась. Он что, считает ее законченной дурой?
– Да, я понимаю, – кивнул Даниил. – И тем не менее я приношу свои извинения. А теперь подумайте хорошенько. Мы не полиция, не убийцы и не похитители Репина. Это же должно быть для вас очевидно.
Спорить с этим утверждением было сложно. Поскольку и Зоя Спиридоновна, и Даниил явно понятия не имели, что произошло с Репиным и Томашевичем. Точнее, Даниил что-то знал, но явно недостаточно, иначе зачем допрашивать ее?
Гм… Варя по очереди взглянула на присутствующих. Они выжидательно смотрели на нее внимательными, нетерпеливыми взглядами.
– Хорошо, – наконец решила она. Конечно, они оба ей противны, но, во-первых, ей интересно, что именно знает о картине Зоя Спиридоновна, во-вторых, что и откуда известно Даниилу? Вот именно! Сперва они ей все выкладывают, потом она им.