– Когда я вернулась, он перевернулся на спину, и его хозяйство торчало как громоотвод. А
он щелкал по нему пальцем и говорил, что это забавно. Ужас! Господи боже, да ты прекратишь
смеяться?
– ТЛИ!
– Извини. Извини! – Лиз задыхалась от смеха.
– И надо же ему было в тот момент смотреть книжку про Барни. Только представь. У моего
сына встает на проклятого БАРНИ! – взвизгнула я и оглянулась, проверяя, что Гэвин меня не
слышал.
На Лиз накатила истерика. Она затряслась, и на все свои попытки дышать спокойно и не
смеяться, только фыркала, а затем давилась.
– Ты спрашивала об этом своего отца? – выдавила она между смешками и покашливаниями.
Закатив глаза, я вспомнила свой неудавшийся разговор с отцом.
– Ты же знаешь его. Стоило мне сказать слово «пенис», как он развернулся, вышел из
комнаты и велел позвонить моей матери, а от нее было не больше толка, чем от тебя. Когда я
спросила ее, нормально ли это, она ответила: «Одноногая утка плавает кругами?» Потом я
рассказала ей о Стояке-Барне, и в итоге после десяти минут ее непрерывного хохота мне пришлось
положить трубку.
Лиз наконец-таки успокоилась, и мы обернулись, дабы проверить, что Гэвин все еще занят.
– И теперь, когда это происходит, он всегда рвется показать его со словами: «Мам!
Посмотри на мой большой пенис!» Поэтому я просто сказала ему, что это нормально, такое бывает
у всех маленьких мальчиков, но не стоит сообщать об этом всем и каждому.
Лиз похлопала меня по спине и посмотрела на меня сочувственным взглядом.
– Клэр, это доказывает, что тебе пора бы обзавестись мужчиной. И кстати, о мужчинах...
– Не надо. Даже не начинай, – пригрозила я, тыкая в нее пальцем, чтобы она поняла, что я
говорю серьезно. – Прямо сейчас я не готова к таким разговорам, потому что еще не выяснила, не
была ли вчерашняя ночь просто сном, и был ли это он или не он. Может, на меня нашло
алкогольного помутнение. В смысле, изо всех баров во всех городах всего мира...
– Полегче, Хамфри Богарт, это был он. Я сразу узнала и его, и его дружка. Это тот самый
парень, который предпринял попытку поцеловаться со мной, после того как заявил, что обычно
предпочитает девушек с грудью побольше, но так как я симпатичная, то он сделал исключение.
Я знала, было глупо уговаривать себя, что, возможно, это был вовсе не он. Но слова Лиз
заставили меня чувствовать себя настоящей тупицей.
– Черт. Черт, черт, черт. Ты видела его глаза? Господи, это глаза Гэвина. Такого же