Мы вышли, заперли дверь и побрели по дюнам. Я сжимал ее неокольцованную руку. Она остановила меня и, хмурясь, вытерла рукавом нос.
– Я отдала Винсу кольцо. Сказала, что он мне очень нравится, но… – Она покачала головой. – Думаю, для него лучше услышать правду.
Мы остановились на крайней дюне, глядя на пляж. На юге, справа от нас, в одном из гнезд проклюнулись яйца, и к воде потянулись сотни полосок крохотных следов. Их на глазах поглощали волны и пена. Вдали, за волноломами, по поверхности воды скользили блестящие кружки черного оникса, сверкающие черные алмазы.
Я положил ее ладонь поверх своей.
– Ты не торопись сначала. Я давно не бегал… в компании. Не знаю, как на это отреагируют мои ноги.
Она поцеловала меня – теплыми, влажными, дрожащими губами.
– Куда бежим? – спросил я.
Она задумалась, потом, прикрыв глаза от солнечного света, ответила:
– Неважно. Это ты настоящий бегун, а не я. Я даже не знаю, смогу ли за тобой угнаться. Как быстро мы побежим? И как далеко?
– LSD.
– Что это такое?
– Long Slow Distance. Это когда расстояние не имеет значения, только время. И наоборот. Чем медленнее, тем лучше.
Она обняла меня, крепко прижалась и засмеялась.
– Согласна. Только давай проложим наш маршрут через Атланту.
– Почему Атланта?
– Потому что тебе придется потолковать с моим отцом.
– Придется?
– Представь, да.
– Разве ты недостаточно взрослая?
– Не забывай, я девушка с Юга, да к тому же единственная дочь у отца.
– Как он ладит с врачами?
– С трудом! – ответила она со смехом.
– Кто он по профессии?
– Адвокат истца.
– Ты шутишь?
– Не бойся, он тебе симпатизирует.
– Откуда ты знаешь?
– Он читал про наши приключения.
– Где он про них прочел?
– В моем репортаже, который вышел на этой неделе.
– А где его напечатали?
Она пожала плечами.
– Всюду.
– Уточни, что значит «всюду».
Она закатила глаза.
– Просто всюду, и все.
– О чем там говорится?
– Об одном моем недавнем путешествии.
– Там фигурирую я?
– А как же! – Она бросилась бежать, громко хохоча. – Ты и я.
Во время бега она болтала руками, совершая много лишних боковых движений. И шаг у нее был короче необходимого дюйма на три. Она слишком наваливалась на пальцы ног. Слишком сильно наклонялась вперед. Загребала левой ногой. А еще…
Зато она быстро училась. Все это можно было исправить. Учеба не заняла бы много времени. Людям, разбившимся на куски, нужно просто снова собраться.
Сам я никак не мог собраться, так и жил, нося себя разобранного. И время от времени ронял кусочек, как хлебную крошку, чтобы суметь найти дорогу домой. Потом появилась Эшли, она собрала кусочки пазла и меня, и где-то между высотой 11 тысяч футов и уровнем моря картина стала приобретать прежние очертания. Сначала смутно, потом все яснее. Полная ясность не наступила до сих пор, но такие вещи требуют терпения.