– Сколько сейчас времени? – спросила она.
– Седьмой час.
Она растянулась, глядя вверх.
– Самое время идти к алтарю.
Я опустился рядом с ней на колени. Было холодно: пар шел изо рта.
– Это ваше первое замужество?
Она кивнула со слезами на глазах. Я предложил ей свой рукав, и она вытерла слезы. Я проверил швы у нее на голове и над глазом, потом осторожно натянул ей на голову шапку. Глаза у нее запали, припухлость была уже не такой сильной, отечность лица тоже немного спала.
– Ничего, все у вас будет хорошо. Мы спустимся с этой горы, и вы выйдете замуж – разве что немного позже, чем планировали…
Она улыбнулась и закрыла глаза. Утешение, которое я ей предложил, было слишком слабым.
– Вам очень пойдет белый цвет.
– Откуда вы знаете?
– У меня тоже была небольшая свадьба.
– Как это «небольшая»?
– Я, Рейчел, ее родные.
– Действительно, небольшая.
– Но когда распахнулись двери и я увидел ее в белом платье до пола… Эту картину жених никогда не забудет!
Она отвернулась.
– Простите. Я думал, это поможет…
Через час, когда ее дыхание старо более ровным и глубоким, я выполз из пещеры и достал из кармана диктофон. Солнце клонилось к закату, его огненный шар высекал из снежного моря серебряные искры, грозя с минуты на минуту спрятаться за гору на западе. Песик вышел за мной и теперь описывал вокруг меня круги. Он был такой легонький, что его выдерживал тонкий наст, но ему самому это не нравилось. После нескольких кругов пес задрал лапку под деревцем, закидал лужицу снегом, напустив на себя серьезный вид, как бычок, готовый к атаке, а потом уставился через плато на горные вершины. Это продолжалось считаные секунды, после чего он тряхнул головой, чихнул и вернулся к Эшли.
Я нажал на «запись».
Как медленно тянется время! На исходе уже третий день, если я не ошибаюсь. Мы живы, но сколько мы так протянем? Эшли держится – не знаю, надолго ли ее хватит. На ее месте, со всеми этими переломами, мучаясь от боли, я бы принял позу зародыша и молился, чтобы меня долбанули по голове или впрыснули лошадиную дозу морфия. А она ни разу не пожаловалась!
Хорошие новости? Я знаю, где мы находимся. Плохие? Дойти отсюда куда-нибудь было бы трудно даже на здоровых ногах, а на перебитых – почти невозможно. Я еще не сказал этого ей, но рано или поздно придется это сделать.
Понятия не имею, как нам отсюда выбраться. Можно смастерить носилки из обломков крыла, но далеко ли я их утащу? Надо найти место пониже и там либо дождаться помощи, либо момента, когда я сам смогу за ней отправиться. А еще нам нужна еда. Уже двое суток я не ел ничего, кроме мюсли.