Собственно, можно уходить, и я уже развернулась даже к выходу, но — вдруг из угла долетел странный звук, очень похожий на томный женский смех, а вслед за ним мужской голос, слов я не разобрала. И тот, и другой мне были прекрасно знакомы. Я вздрогнула, обернулась и недоверчиво уставилась на узкую полоску света, падавшую из той самой смежной двери в соседнюю гостиную. Так, не поняла, там что, леди Аллалия и... Лорес?!
Сердце дёрнулось, ноги сами понесли к алькову, пока я лихорадочно пыталась понять, почему меня задел этот факт. Никто мне ничего не обещал, и Морвейн-младший волен проводить своё время так и с тем, как и с кем посчитает нужным! Мне-то какое до этого дело... Уже почти подошла, когда снова смех, и — ещё один голос, тоже... мужской. Кажется, тот молодой человек, партнёр Лореса по бильярду. Эээээ?! Мои брови поползли вверх, нездоровое любопытство грозило слопать с потрохами, если я немедленно, вот прямо сейчас не загляну в соблазнительно приоткрытую дверь в соседнюю комнату! Ой, Янкаааа...
Сдурела?! За лордом подсматривать, да ещё в такой пикантной ситуации?!
И всё-таки я заглянула, невзирая на пылающее лицо и обуревавшие стыд пополам с острым желанием увидеть, что же там. Напряжённо закусив губу, я уставилась на открывшееся зрелище — щель в двери довольно широкая, и учитывая, что в соседней гостиной света больше, а действующие лица устроились прямо напротив, обзор мне открывался прекрасный. От того, что увидела, пульс подскочил раза в два, изумлённый вздох замер на приоткрывшихся губах, а низ живота нежданно-негаданно залила горячая тяжесть. Судорожно смяв юбку, я не могла отвести взгляда от томно изогнувшейся Аллалии, она спиной прижималась к тому молодому человеку из бильярдной, закинув руку назад и обняв его за шею. Прикрыв глаза, она явно наслаждалась тем, что он делал — медленно целовал изгиб шеи, пока его ладони неторопливо скользили вдоль её тела. Чувственная улыбка на губах вдовушки говорила о том, что леди совсем не против решительных действий партнёра.
Вполоборота ко мне стоял Лорес, лица полностью я не видела, только щёку и чёткий контур носа. Жилет он уже снял и остался в одной рубашке, а пальцы Морвейна-младшего лениво, по-хозяйски гладили шею леди с другой стороны, постепенно спускаясь ниже, к почти не скрытой тканью платья груди. Я заворожено смотрела, не понимая, зачем стою тут и любуюсь на это безобразие, и чёрт возьми, почему подобное зрелище... нравится?!
Ощущение причастности к чему-то запретному, неправильному, но очень притягательному, возбуждающему, хмельной волной ударило в голову, промчалось по телу горячим вихрем, стянуло мышцы внизу живота в тугой узел. Я облизала пересохшие губы, пытаясь справиться с дыханием — пальцы Лореса коснулись края низкого декольте, провели по кружеву, и... спустили тонкую ткань, высвободив алебастровой белизны полушарие, нежно-розовый сосок на котором уже собрался в тугой шарик. У меня чуть не вырвался громкий вздох, я уже бросила попытки понять, что со мной происходит, почему стою тут и наблюдаю, и почему над всеми остальными эмоциями преобладает проклятое возбуждение от зрелища. Вроде в прошлой жизни порнухой не увлекалась, хватало своей фантазии, а тут...