– О, дай аллах, чтоб сбылись твои слова, дорогой начальник! – Уктам молитвенно сложила ладони и склонила голову. – Ну, девочки мои, поехали.
Мы проводили женщин во двор, и они стали устраиваться на повозке.
– Хорошо, хоть лошадь не отобрали, проклятые, сразу узнали, что не наша, а торговца чаем Абдукадыра!
Наконец повозка тронулась в путь, ее сопровождали два конных милиционера, и все скрылось за клубами пыли.
– Слишком много наобещал им, – упрекнул Джура Зубова.
– Боишься, не поймаем Худайберды?
Джура не ответил.
– Поймаем обязательно! – заявил Зубов, как мне показалось, очень уж уверенно. Посмотрел на меня и добавил с легкой усмешкой: – Раз комсомол помогает – значит, Худайберды конец. Поймаем басмачей, Шукуров?
– Сабир, – поправил я.
– Да, Сабир.
– Скоро увидим.
– Непременно поймаем! – Зубов покрутил ус и направился к себе в комнату.
– Голодный? – спросил меня Джура.
– Есть лепешки и боорсаки.
– Пока не трогай, еще пригодятся. Сейчас пойдем на базар, да и дело там есть.
Солнце сияло уже с полуденной высоты, а народу на базаре, кажется, не убавлялось. Мы шли вдоль ярких рядов, где глаз манили щедрые дары нашей земли; нам предлагали ярко‑красные сюзане, вышитые женщинами, в жизни своей не выходившими на улицу и вложившими в узор всю свою душу и все мечты; еще здесь торговали меховыми шапками, новомодными покрывалами машинной вышивки и граммофонами с огромным раструбом… Базары Востока живут сложной, но упорядоченной жизнью – и огромные городские базары, и скромные кишлачные. Какое бы изобилие товаров ни выплеснул тебе базар навстречу, ты всегда знаешь: нужную вещь можно найти в определенном месте, и ищущий тюбетейку не зайдет в ряд, где продают чапаны.
Да, кажется, на алмалыкском базаре можно было приобрести все, что душе угодно, – были бы деньги. Но денег у людей, видно, не было, поэтому многие не покупали вещь, а выменивали ее на другую. При мне за пару сапог отдали четырех баранов…
В ряду, которым мы шли, продавали тюбетейки, я на ходу разглядывал их и вдруг заметил на руках женщины, скрывавшей лицо за белым платком, серебряные браслеты. Я дотронулся до плеча Джуры и кивком указал на женщину. Он глянул и засмеялся.
– Басмачей за дураков считаешь? Так они и понесут добычу на базар! Нет, брат, те браслеты уже пропали – ищи или в Кабуле, или в Стамбуле.
– А что же тогда Зубов?..
– Зубов правильно сказал: поймаем Худайберды – вернем золото… Ну‑ка заглянем сюда.
Мы выбрались из тесноты рядов и пошли к чайхане у хауза, но, не доходя до чайханы, Джура вдруг остановился подле пышноусого сапожника, сидевшего перед колодкой на низеньком стульчике у забора.