На смену ему пришло удовольствие, изгоняющее все сомнения и страхи, дарящее радость и удовлетворение.
Луис ритмично двигался, дразня и ублажая. Он действительно делал все возможное – для нее. Сначала перед глазами Карли что-то замерцало, потом в сознании полыхнула вспышка чего-то невероятного. Когда это повторилось, она испугалась, что все может исчезнуть.
– Расслабься, querida, – попросил Луис.
Возможно, именно слово querida позволило ей поверить, что все это происходит наяву. Карли ощущала себя на грани чего-то магического… Наконец это случилось. Это походило на волшебную радугу. Луис откинул голову назад и издал стон блаженства.
А тело Карли, казалось, рассыпалось на миллион кусочков.
Карли не могла уснуть и в конце концов перестала даже пытаться. Она медленно приподнялась на кровати, которая все еще источала непривычный запах секса. На второй подушке осталось углубление – явное свидетельство того, что впервые в жизни она спала не одна. Карли затрепетала от удовольствия.
Она переспала с Луисом.
Она подарила свою девственность аргентинскому плейбою с рвением, которое заставляло ее краснеть даже сейчас.
Откинув волосы с лица, Карли прижала ладони к пылающим щекам. Это была долгая бессонная ночь.
Сглотнув, она вспомнила, как нервничала, как волновалась, металась по комнате и боялась выйти на террасу. Но каким-то образом Луису удалось повернуть все в правильное русло. Он пришел к ней в комнату, начал целовать, а потом они занялись любовью. Все было совершенно естественно, нормально, как он и предполагал. Она переспала с Луисом Мартинезом, и он, надо надеяться, получил от этого не меньшее удовольствие.
Ужин на время был забыт. Часы показывали десять вечера, когда он надел джинсы и принес еду с террасы. Прямо в постели они съели виноград и кусочки горного сыра. Луис открыл бутылку вина.
Он ушел в свою комнату, когда рассвет начал расписывать небо золотисто-красными полосами. Наклонив голову, Луис поцеловал Карли и сказал, что, возможно, лучше, если утром его не будет рядом.
В этом он тоже был прав. Было бы глупо желать, чтобы он остался до утра. Тосковать опасно и бессмысленно. И она постаралась сконцентрироваться на практической стороне вопроса, что ей всегда удавалось. Карли убеждала себя, что Луис, конечно, не хочет, чтобы остальная прислуга знала, как он провел вчерашний вечер и ночь. Нет ничего хуже, если Симона увидит, как он, взъерошенный и небритый, выходит из ее комнаты. Это только ухудшило бы положение Карли… хотя она пока не задумывалась, что теперь будет.