– Я мог бы, знаешь ли, остаться, ничего не пытаясь сделать.
– Ну, остаться – значит попытаться.
– Ты хочешь сказать, просто сделать ради нее такой вид?
– Не вижу, какой еще вид, кроме того, что есть, тебе надо бы сделать.
Деншер помолчал.
– Так ты думаешь, она может сама предложить мне жениться?
– Да мне даже в голову не может прийти – если ты на самом деле хочешь знать, – чего она не способна предложить!
– Как принцесса, привыкшая совершать такие поступки?
– Да как кто угодно – какая тебе разница?! Так что будь готов.
Ну что ж, он выглядел так, словно был почти готов.
– Значит, мне остается это принять. Значит, так тому и быть.
Молчание Кейт было ему ответом, но вскоре она спросила:
– Так ты останешься? Слово чести?
Его ответ заставил себя ждать, но, когда он раздался, он был вполне четким:
– Без тебя? Ты об этом спрашиваешь?
– Без нас.
– А вы все когда уезжаете, самое позднее?
– Не позднее четверга.
Оставалось три дня.
– Хорошо, – сказал он. – Я останусь – даю честное слово, если ты обещаешь придти ко мне. Дав мне свое честное слово.
И опять, как раньше, его слова заставили ее лицо застыть в жесткости, и в этой жесткости, растерявшись, она принялась бесцельно оглядывать зал. Ее жесткость тем не менее говорила ему больше, чем вся ее готовность, ибо ее готовность была – сама женщина, а вот эта другая штука – всего лишь маска, оттяжка, просто «трюк». Тем не менее она все глядела вокруг, и, как выяснилось, ни на миг не напрасно. Ее взор, бродивший по залу, натолкнулся на предлог.
– Леди Уэллс надоело ждать: она идет… Видишь – она идет прямо к нам.
Деншер и в самом деле это видел, но их гостье предстояло преодолеть некоторое расстояние, и у него еще оставалось время.
– Если ты отказываешься понять меня, я целиком и полностью отказываюсь понимать тебя. Я ничего делать не буду.
– Ничего? – Мгновение казалось – она пытается его умолять.
– Я ничего не стану делать. Уеду раньше вас. Уеду завтра же.
Позднее у него возникло ощущение, что в тот момент, как выражаются те, кто вульгарно торжествует, до нее «наконец дошло», что он как говорит, так и сделает. Леди Уэллс приближалась. Но Кейт вернулась к разговору:
– А если я пойму?
– Я сделаю все.
Кейт снова использовала старый предлог: леди Уэллс приближалась; Деншер же явно играл с ее гордостью. Потом он понял, что никогда еще, за все время их отношений, не ощущал столь острого – слишком острого, чтобы быть сладким, – вкуса своей, вполне очевидной, победы в конфликте.
– Ну хорошо. Я понимаю.
– Честное слово?
– Честное слово.
– Так ты придешь?
– Я приду.