– Слушай, давай договоримся, пока я вопросы задаю, ты про шутки забываешь. Вот распутаю дело, тогда и пошутим, идет? Иначе мы до утра так пробалагурим, а дело с места не сдвинется, – попросила я.
– Обещаешь? – серьезно спросил Михеич.
Я кивнула. Он вздохнул.
– Ладно, задавай свои вопросы. Постараюсь больше с серьезного тона не сбиваться, раз уж для тебя это так важно.
– Вот и отлично. Тогда первый вопрос, – я сунула ему листки, отобранные как перспективные. – Мне нужны все подробности, какие только сможешь вспомнить. Также мне нужно узнать, как найти потерпевших.
– Собираешься ехать к ним? – спросил Михеич.
– Непременно, – заверила я. – Без этого мне Ярцеву из лап Гвоздкова не выцарапать.
– Тогда тебе нужно еще кое-что знать. Боюсь, тебе это не понравится, – он помолчал, собираясь с духом перед тем, как сообщить мне неприятное известие. – Помнишь, я тебе про Пашу Лютого рассказывал? Так вот. Я справки навел. Осторожненько, чтобы лишних подозрений не вызывать. И кое-что узнал.
Михеич замолчал.
– Да говори же, не тяни, – потребовала я.
– В то кафе он по твою душу приходил, – тихо произнес он. – И означать это может только одно: Гвоздков за тобой следит. И наверняка не для того, чтобы от неприятностей уберечь.
– Что значит следит? – уточнила я.
– А то и значит. Ты у него на карандаше. Обычно он так поступает с теми, от кого ждет проблем. А уж раз он послал за тобой Пашу Лютого, значит, опасается он тебя серьезно.
– Как он на меня вышел? Я имею в виду Пашу Лютого. Он был в Мячкове? Там ему Гвоздков меня показал?
– Нет. Гвоздков на тебя досье нарыл. Не нужно было ему представляться. Теперь он про твою жизнь чуть ли не больше, чем ты сама, знает, – ответил опер.
– Я и не думала этого делать. Уж фамилию свою я ему точно не говорила. Помнится, Вероника меня по имени-отчеству называла, – пыталась вспомнить я. – Но фамилию и она не говорила.
– Долго ли узнать. У него ж в руках Ярцева твоя. И потом, как думаешь, много в твоем Тарасове частных детективов? Да еще с такой репутацией, как у тебя, – озабоченно произнес Михеич.
– А что с моей репутацией не так? И вообще, откуда ты про мою репутацию знаешь? – вскинулась я. – Тоже справки навел?
– Пришлось. Я же опер, – просто ответил он. – Должен я знать, с кем дело имею. Между прочим, общаясь с тобой, я и себя под удар подставляю.
– Так не общайся, – рассердилась я, недовольная тем, что моя жизнь стала достоянием этих двоих. – Ты свое дело сделал. Дальше я уж как-нибудь сама справлюсь.
– Не пойдет. Я в этом деле завяз по самые помидоры. Теперь обратной дороги нет. Либо ты выиграешь и утрешь нос этому выскочке, либо мы оба пойдем ко дну. Третьего не дано. Вот так-то, любезная Татьяна Александровна, – решительно заявил Михеич.