Миколас бросил телефон об стену, и экран разлетелся на кусочки, а он угрюмо подумал, что хотел бы так же легко разрушить и свои чувства к своей двуличной жене.
****
— Мой муж хочет, чтоб я прошла в его кабинет? — Вельвет была озадачена. Миколас сказал ей подождать его здесь, чтобы они могли уехать и теперь это?
Официант кивнул.
— Прямо сейчас, если можно, миссис Саллис.
Ох!
Ее губы поползли вверх. Миколас решил уступить и не отказывать ей в быстром сексе. Она улыбнулась, поблагодарила официанта и поторопилась к лифту. Будет ли это слишком, если она снимет свое нижнее белье сейчас?
Представляя выражение его лица, она решилась и быстро избавилась от своего кружевного нижнего белья, прежде чем двери лифта со скрипом открылись. Конечно, доказательство осталось у нее в руках, и она решила спрятать его в ящик стола его секретарши, и забрать позже. По крайней мере, она надеялась, что вспомнит об этом позже. Чаще всего, нежно подумала Вельвет, он заставлял ее забыть все, кроме его имени. Ох, он был так хорош…
А потом она увидела это.
— Что, твою мать, ты делаешь? — закричала она.
Нет, это было невозможно.
ЭТО БЫЛО НЕВЕРОЯТНО.
Она не остановилась, чтобы подумать. Она просто отреагировала, побежав к парочке в темноте, схватив за волосы женщину, которая стояла на коленях и делала Миколасу минет. А затем она ударила Миколаса. Она ударила его так сильно, как только могла, потому что знала, что какую бы боль она не причинила ему, это не сравнится с той болью, которую она испытывает сейчас.
— Почему? — прокричала она. — Почему, черт тебя возьми? — слезы ослепляли ее, но она все равно была не в силах его видеть. Она навсегда запомнила его, и это всегда будет воспоминание о том, как другая женщина ублажала Миколаса.
— Потому что, — свирепо сказал он, — это гребаный толчок, чтобы дать тебе знать, что ты не незаменима. —
Он поймал ее запястья и с силой потянул вниз.
— Это дает мне отличную возможность ранить твою чертову гордость, потому что это все, что я могу разрушить, ведь у тебя нет гребаного сердца!
У него было желание толкнуть ее, но он заставил себя просто отпустить ее. Он сказал себе, что это была необходимостью, как удаление зараженной части тела, пока вирус не пошел дальше, и не убил его полностью.
Вельвет почувствовала себя так, как будто ее ударили в живот, когда Миколас неожиданно отпустил ее, как будто она была ядовита, и он может заразиться только от одного ее присутствия. Боже, это ранило так больно, что она почти захотела, чтоб он просто оттолкнул ее. По крайней мере, он бы показал, что он хоть что-то чувствует к ней, хотя бы ненависть.