-- Мам, просто я не хочу, чтобы ты из-за меня ни с кем не встречалась. Я хочу, чтобы ты была счастлива, ты ведь у меня красавица, и не скажешь, что тебе сорок с "хвостиком", тебе больше тридцати и не дашь!
Надежда улыбнулась. Она замечательно улыбалась, у нее на щеках появлялись ямочки, а глаза задорно блестели, и выглядела она моложе и счастливее, почти как раньше.
-- Я подумаю над твоим предложением, обещаю, -- спокойно сказала мама.
-- Мам, я же не говорю, что это должен быть обязательно дядя Коля, просто найди себе того человека, с которым ты бы провела остаток своей жизни.... И вообще, хватит уже обо мне думать, пора и о себе вспомнить!
Надежда подошла к дочери и крепко обняла ее. Сердце щемило и от счастья, и от тоски, и от бесконечной нежности. Она поцеловала девушку в макушку, но, увидев поверх головы циферблат часов, ужаснулась.
-- Лина! Без двадцати пять, ты опоздаешь! -- она кинулась на кухню за термосом и бутербродами. А Лин, чмокнув маму в щеку, побежала в свою комнату, где лежали приготовленные заранее вещи, включая рюкзак.
Натянув джинсы и водолазку (куртку она пока что сунула в рюкзак), девушка кинулась в коридор обуваться. Стоя на пороге, уже в обуви, Лин стянула длинные волосы на затылке в хвост и одела бейсболку. Мама уже несла маленький термос и сверток с едой.
-- Это чай, -- она указала на термос, -- а это бутерброды, блины, немного куриной грудки и вот еще... -- она кинулась к холодильнику и вынула два больших зеленых яблока. Лин сложила все это в рюкзак, посмотрела на себя в зеркало с разных сторон, и нашла себя полностью готовой, для небольшого путешествия. Расцеловав маму в щеки, она шагнула за порог.
На лестничной площадке Лина обернулась посмотреть на маму.
Та стояла в черном спортивном велюровом костюме (халатов она никогда не носила), прислонившись к дверному косяку и подняв руку в прощальном жесте, и старалась непринужденно улыбаться. Длинные каштановые волосы, собранные в строгий "учительский" пучок, выбились прядями на висках, мягко обрамляя породистое красивое лицо совсем еще молодой женщины. "Какая же она все-таки у меня замечательная!", промелькнуло у Лины. Зачем-то, ей хотелось навсегда запомнить мать такой.
-- Мам, в понедельник вечером мы приедем, не волнуйся, все будет хорошо! -- крикнула она, уже сбегая по ступенькам вниз.
-- Как приедешь, обязательно позвони! -- Мама перекрестила ее в след, и закрыла дверь.
- Что же на душе так тревожно?"
Надежда гнала это от себя, но ничего не могла поделать, беспокойство за дочь накатывало дурнотной волной и не отпускало. "Ну в самом деле, не на край же света она уехала? Все, хватит! -- сказала она себе, ?- плохие мысли притягивают неприятности" Женщина усилием воли взяла себя в руки и запретила себе думать о плохом. В конце концов, нужно было заняться насущными делами, а именно - проверить тетради и перемыть посуду. Надежда плюнула на посуду и устроилась под своим любимым торшером.