— Это лучший удар, который я видел за весь день, — смеется он, и когда видит растерянное выражение на моем лице, указывает на значок на своей тренировочной одежде, — я тренирую команду младшей лиги.
— Ах, — говорю я, когда он поправляет свою бейсболку и слегка вздрагивает. — Ну, ты в порядке?
— Да. Все будет хорошо. Я всегда держу удар.
Я смеюсь и возвращаюсь к своей тележке.
— Эй, — зовет он, когда я собираюсь продолжить свой путь к сырному отделу, — кажется, я видел тебя раньше.
Я смотрю на него и пытаюсь вспомнить, встречались ли мы.
— Ты модель, верно? — продолжает он. — Если нет, тогда тебе определенно следует заняться этим.
По какой-то причине его невинная улыбка и нежный тон заставляют меня смеяться. Когда я поднимаю голову, откидывая волосы назад, то смотрю прямо в это милое лицо и говорю:
— Вау, это реально отстой. Это, возможно, худший подкат, который я когда-либо слышала.
Он добродушно пожимает плечами.
— Как бы ты это сделала? — спрашивает он, наполовину искренне, наполовину просто пытаясь поддержать разговор.
Я оглядываю его с головы до ног и замечаю хорошую осанку, красивое лицо и непринужденную манеру.
— Эта бейсбольная куртка, по крайней мере, на два размера больше. У тебя, кажется, хорошие мышцы, и тебе следует демонстрировать их. И никаких подкатов или, во всяком случае, ничего, что звучит так, словно ты сам не веришь в это. И сними бейсболку — ты же не на поле прямо сейчас. В ней ты выглядишь так, словно скрываешь плешь или что-то вроде того.
Он снимает кепку и склоняет голову, словно выполняет королевский реверанс.
— Мне нечего скрывать, ваша честь.
Я смеюсь и жестами показываю ему выпрямиться, когда замечаю, что люди смотрят на нас.
— Ты эксперт в этом? — спрашивает он.
— Я… научилась некоторым приемам, — снисходительно говорю я.
— Ну, скольким приемам ты можешь меня научить в обмен на кофе и круассан? Я знаю отличное место в паре кварталов отсюда.
Я убираю прядь волос за ухо, размышляя над его предложением.
— Это… прямолинейно. Властно, но не тупо. Возможно, у тебя есть потенциал, — я поражена тем, как легко все слетает с моего языка, пока не осознаю, что говорю, как Джакс. И затем еще одно осознание поражает меня — у меня получается.
Он широко улыбается, и я замечаю, как сильно сияют его глаза на фоне щетины и ямочек на щеках.
— Это значит «да»?
— Я даже не знаю твоего имени, — но я улыбаюсь, когда говорю это.
Он протягивает руку.
— Джеймс.
— Лиззи.
— Приятно познакомиться, Лиззи.
— Взаимно.
— Итак?..
— Это «почему бы и нет». Действительно ли круассаны так хороши?