Он сам накрыл на стол, зыркнув на своего официанта, и мы чинно проговорили полчаса. Турок постоянно печально округлял глаза и был осторожен в выборе слов. Мне было смешно, но виду я не показывал. В заключение хозяин кафе пожелал успехов мне и непосредственно Бесмиру, деньги за заказанные блюда брать отказался.
Роль местного мафиозо мне начинала нравиться. Я решил поозорничать. Деловито окинул помещение взглядом, дружески ткнул хозяина кулаком в толстый бок и сказал: «А я вижу, у тебя делото в последнее время хорошо идет…»
Он быстро и дробно засмеялся, забормотал: «Ох, что ты, что ты, у моих детей теперь хватает на хлеб».
Я был уже не в силах сдерживаться — расхохотался, и мы продолжили беседу за стойкой. Что ж, мне без этих понтов тоже нельзя. Пускай боятся.
Монберг — крошечный городок, в нем всего двенадцать с половиной тысяч жителей. Численность средиземноморских эмигрантов составляет никак не меньше пятнадцати процентов. У подавляющего большинства запрет на вход в танцхаус. Дискотека процветает за счет отсутствия конкуренции — в городе она единственная, ну и под боком Кобленц. Здесь меня знают все албанцы и большая часть турок, у половины из них в Кобленце родные и приятели. Если я не буду поддерживать свое реноме, танцхаус затопчут, как это случилось три года назад. Тогда Роланд и был вынужден пойти на договор с Бесмиром.
По слухам, бродящим среди турецкой тусни (инфу мне периодически сливают знакомые проститутки — нет вернее друзей, кстати), Макс выдержал попытку сноса диско год назад, ходит как ни в чем не бывало, да еще и недавно отметелил Альмиса так, что тот о мести не помышляет. Кроме того, Макса постоянно видят среди местных авторитетов, и со многими из них он в приятельских отношениях, при том что сам ни турком, ни албанцем не является. Отсюда делается вывод: Макс — смотрящий от Бесмира.
Я эту легенду не только не опровергаю, но и косвенно подтверждаю. Как долго продержится этот баланс сил, неизвестно. Главное, чтобы Бес мир не потерял корону, иначе местные группировки первым делом отыграются на нашем танцхаусе и, увы, на мне.
Я прекрасно это осознаю, поэтому времени зря не теряю и сколачиваю себе прикрытие из местных знаковых фигур. Куруша я сохраняю и протаскиваю за собой не только из‑за того, что он хороший работник и приятный парень, но и потому, что один из Зорга.
То есть что получается? Макс прижал албанца Альмиса. Звонок от Али, звонок от Зорга. Али обещает Альмиса убить, Зорга — перед тем еще и огорчить до невозможности. И вишенка на торте — звонок от Бесмира. В результате Альмис приходит просить прощения уже второй раз. Что ж, даже если албанский король Бесмир кончит как его брат, то есть его просто–напросто пристрелят отмороженные соотечественники, моему танцхаусу есть на чем стоять до коронации нового правителя.