— Я всегда об этом думал, — отвечал я. — Читай дальше.
Я-то знал этот текст чуть ли не наизусть.
— «Подобное положение кажется опасным. — Лешка читал это даже с некоторым негодованием, видимо, идентифицируя себя с Конфуцием. — Разве может общество быть основанным на этом положении?» Конфуций продолжал спрашивать, а Лао-цзы только повторял: «Природы достаточно, не нужно никакой морали. Природа естественна, она — непринужденна, она — стихийна. В ней достаточно невинности. Знания не нужны!»
— Ты вступил в ряды анархистов? — сформулировал новое предположение Кудинов. — Эсквайр об этом знает?
— Об этом знаем только ты и я. Но анархистом я не стал.
Лешка покачал головой и снова уткнулся в текст. Теперь голос у него был чуть ли не растерянный. Переживает за друга. Иногда в подобных случаях он мне говорит: «Лучше б ты запил».
— «Конфуций ушел смущенный. Он не мог спать всю ночь. Когда ученики спросили его о встрече с Лао-цзы, он ответил: «Это не человек, это — опасность. Избегайте его!» Лао-цзы, когда Конфуций ушел, долго смеялся. Он сказал своим ученикам: «Ум является барьером для понимания, даже ум Конфуция. Он совсем не понял меня. И что бы он ни сказал впоследствии обо мне, будет неправдой. Он считает, что создает порядок в мире. Порядок присущ миру, он всегда здесь. И тот, кто пытается создать порядок, создает лишь беспорядок».
Кудинов положил листок на стол:
— Да-а… — Он снова налил нам выпить. — Ты сам-то хоть что-либо в этом понял? Ну, хоть чуть-чуть?
— Нет. Но хочу понять. Поэтому и ношу этот отрывок с собой.
Лешка покачал головой и рассеянно, не приглашая меня присоединиться, выпил. Я последовал за ним.
Хотя в отличие от Конфуция я ночами спал, я действительно ничего не понял. То есть слова все знакомые, а сделать их смысл своим никак не удавалось. Однако никто так не прочищает мне мозги, как тот старый китаец. Лао-цзы, как я где-то читал, и означает буквально «Старый человек».
— А что, Конфуций хотел создать порядок в мире? — не успокаивался Кудинов. — Я, честно говоря, трудов его не читал.
— Он считал, что все связи нужно определить, формализовать, кодифицировать. Как император должен относиться к подданным и как те должны относиться к императору. Как военачальник должен относиться к солдатам, родители к детям, старшие к младшим и наоборот. Прописать нормы поведения для любых отношений.
— А что, этого делать не следует?
— Лао-цзы говорит, что нет.
— То есть не нужно ни законов, ни традиций, ни правил игры? Бессмысленность какая-то.
— Или кажущаяся бессмысленность. Будоражащая, в любом случае.