— Жаль, — огорченно вздохнула я, оставляя книгу в покое. — Но все равно спасибо. Вторая-то книга еще осталась?
— Увы, госпожа. Она не рабочая — кровь я сцедил с нее полностью.
— Э-эх. А если я завтра загляну, ты мне что-нибудь подберешь по теме?
— Если хозяин позволит, — кивнул старик и, прикрыв веки, задремал в том кресле, которое я недавно сломала. А я с сожалением покрутилась по библиотеке, приметила для себя еще несколько интересных названий и упорхнула обратно в спальню — дожидаться пробуждения мужа, которое обещало быть крайне интересным…
Досмотреть сон мне, к сожалению, не дали — в тот момент, когда Князюшка снова заворчал и начал открывать глаза, меня бесцеремонно толкнули в бок и заставили проснуться.
Само собой, это оказалась Улька, которой зачем-то приспичило разбудить меня еще до рассвета. Причем баньши была сильно взволнована, на ее бледных щеках пылал неестественный румянец, в широко распахнутых глазах плескалась самая настоящая паника, а в трясущихся руках оказался зажат крохотный, смутно знакомый зеленый листочек.
При виде встревоженной подруги мое возмущение как ветром сдуло.
— Уль, что случилось?
— Нас ограбили! — выпалила баньши и в качестве доказательства протянула измятый лист. — Ты не поверишь: какая-то сволочь посмела украсть нашу коноплю!
— Как это могло произойти? — хмуро спросил Васька, когда собранная по тревоге группа в полном составе явилась на место преступления. — Зырян, ты что-нибудь видел?
Оракул с сожалением помотал головой.
— В прошлое я заглядывать не умею, а что касается будущего… — он ненадолго прикрыл глаза, сосредоточенно подвигал бровями, замер, а затем разочарованно развел руками. — Прости. Судьба этого дерева мне неизвестна.
— Плохо, — поджала губы Улька. — Где же нам искать вора?
— Пусть Васькины блохи отыщут, — кровожадно предложил Шмуль, внимательно изучив глубокую яму, оставшуюся на месте конопляного дерева. — Хель, давай их натравим! И пусть до смерти загрызут тех, кто это сделал!
— Ты сам-то что-нибудь нашел? — озабоченно спросила я, оглядывая развороченную корнями дорожку, на которой виднелись крупные комья земли.
— Ага. До самого парка коноплю будто волоком тащили — во-от такенные борозды пропахали… а потом — как испарились. Ни отпечатка ноги, ни сорванного листочка, ни земли. Кажется, улетела наша конопля. Разбилась на отдельные косяки и отправилась зимовать в теплые края.
Я прищурилась и прошлась до изгаженной дорожке до конца общежития, где следы действительно обрывались. Облазила все окрестности. Осмотрела каждый кустик на газоне. Заглянула даже на соседнюю дорожку, где по утрам бегали особо спортивные студенты, и откуда кто-то мог заметить нашу добычу… но, как и говорил фей, ничего не нашла.