Они прошли мимо сада, в котором росли фруктовые деревья, стояли четыре столба с соломенной крышей (автомастерская), дальше следовал простой дом преподобного и миссис Сандерс из шлакобетонных блоков и, наконец, маленькая церквушка с вывеской над дверью: «Kwa таапа findi hii Mungo aliupenda alimwengu, hata akamtoa mwanawe pekee, Ili kila mtu amwaminiye asipotee, bali awe na uzima wa milele».
Когда Сондра озадаченно взглянула на Алека, он пояснил:
— Это означает: «Бог так возлюбил мир, что завещал своему Сыну единородному: тот, кто поверит в Него, не исчезнет, а обрящет вечную жизнь».
Воздух становился душным. Любое дуновение приносило странные ароматы, запах пыли, животных, дыма и гниющих фруктов. Сюда долетал едкий первобытный запах, одновременно опьяняющий и отталкивающий. Сондра почувствовала, что Алек легко коснулся ее локтя, и ощутила облегчение, когда он сказал:
— Вот ваш дом.
Жилища выстроились в ряд. Приземистые маленькие хижины, как и другие построения, возвели из грубо вырубленного дерева, крышей служила рифленая жесть. Алек толкнул дверь без замка, и та отворилась. Внутри было темно.
— Пейте только ту воду, которую приносят в кувшинах, — сказал он, проводя ее в хижину. — Нжангу хлорирует ее каждый день. А когда пойдете в уборную во дворе, обязательно возьмите палку и хорошо постучите. Так можно прогнать летучих мышей.
В хижине стояла металлическая кровать с больничными постельными принадлежностями, шаткий стол с кувшином, фонарь «молния». В углу между двух гвоздей была натянута веревка, на которой болталось несколько проволочных вешалок. Ее чемоданы стояли на бетонном полу посреди хижины.
Несмотря на темноту, внутри было жарко и довольно тесно. На лице Алека появилась виноватая улыбка, будто он отвечал за это жилье. Алек протянул ей руку и тихо сказал:
— Благодарю Господа за то, что он прислал вас, Сондра Мэллоун.
Сондра тоже протянула ему руку, он искренне и крепко пожал ее. Алек задержался на секунду дольше, чем было необходимо, не отпуская ее руки, затем пошел к выходу. Оглянулся на пороге, сказав:
— Желаю вам хорошо выспаться, — и вышел.
Несмотря на усталость, поспать ей удалось немного. Сондру разбудил шум — рев моторов, крик и визг детей, грубые голоса мужчин, зовущие кого-то. Некоторое время она лежала неподвижно, полностью одетая, и удивлялась, почему самолет летит так плавно. Вдруг вспомнив, где находится, Сондра встала и пошла к двери. Та распахнулась, и девушка шагнула во двор, залитый медным послеполуденным солнцем и гудевший как улей.
— Джамбо![17]