Экард, не позволивший дочери отдохнуть от тренировок ни одного дня, помог ей заучить несколько способов безопасного перехода и установки щитов, обрывающих путь в самом начале. А магистры обители принесли юной дорине мощный артефакт, добавляющий энергии в самых трудных случаях. Хотя после того завала, когда магиня умудрилась притянуть щиты вплотную к телу и они частично впитались в кожу, ей всегда хватало собственного запаса магии. Таким уж было изначальное условие этой защиты, пропускать и собирать в резерв свободную силу и никому не позволять ее вытянуть.
Внезапно вокруг отшельника сгустилось еле заметное сизое облачко и в этом иллюзорном тумане начали быстро таять очертания его тела, но последний жест, приказывающий остановиться и молчать, отлично рассмотрела и Лиарена, и Тай.
Дорин мгновенно замер на месте, а шедшая следом магиня шагнула к нему вплотную, обвила руками торс и прижалась щекой к напряжённой спине. Тайдир тотчас крепко стиснул ее руку, и магиня придвинулась плотнее, стараясь успокоить мужа. Рассказывать про надёжные воздушные плети, которые она теперь при первых признаках опасности немедленно прикрепляет ко всем спутникам, девушка сейчас не собиралась. Да и нельзя тут разговаривать, зато можно молча слушать взволнованный стук родного сердца и чувствовать, как расцветает в сердце уже знакомая жаркая нежность.
А через несколько мгновений Лиарене пришло в голову, что она тоже может послушать, кто и о чем говорит в столовой, и она поспешила произнести заклинание усиления слуха, растянув его и на мужа. Оно относилось к воздушным, и удавалось ей довольно легко, вот только было еще непривычным и оттого редко применяемым.
Заученные слова послушно возникли в памяти, и голоса стали слышны так ясно, словно разговаривали совсем рядом.
— … передай нож…
— А где твой?
— Вчера забыла в разделочной… пока отковыряла кусок, рук не чуяла.
— Почему варежки не брала?
— Привычка… — невесёло вздохнула невидимая женщина.
Тай полуобернувшись, подтянул к себе жену и удобнее устроил в кольце рук, мимолётно благодарно прикоснувшись губами к виску.
— Анни, а к горке кто-нибудь ходил?
— Лас с Хиртом, — уныло ответил голос незнакомой Анни, не сказавшей до этого момента ни слова.
Судя по разочарованному вздоху, ничего хорошего на неведомой горке не менее неизвестные Лас с Хиртом не обнаружили, и подслушивающие чужой разговор дорины пока даже приблизительной не могли догадаться, о чем идёт речь.
— Берзен сказал… еще дня два силы не хватит… — тихо буркнул новый голос, и, судя по тембру, принадлежал он мужчине.